Жизнь на двоих

София фыркнула и попыталась встать с его коленей, но он не дал, крепче прижав к себе.

– Ты же устал, – передразнила она его и тихо охнула, когда Арен опустил ее на постель и лег сверху, задрав ей юбку.

– Ничего, Софи, – усмехнулся он, склоняясь к ее губам. – Я найду силы.

Глава восемнадцатая

Пробуждение Геенны всегда похоже на взрыв, особенно когда оно случается ночью, что происходит чаще, нежели днем. Но взрыв не снаружи, а изнутри – все органы внезапно сжимаются, а затем разжимаются, и ни о каком сне не может быть и речи.

Арен сел на постели и потер кончиками пальцев занывшие веки. Защитник, он и раньше понимал, что в этот раз пробуждение будет мощнее, чем в предыдущий, но насколько, стало понятно лишь сейчас.

– Что это? – простонала София, тоже садясь, и уткнулась лбом Арену в спину. – Меня как будто только что вырвало…

– Это Геенна, – ответил император кратко. – Скорее всего, ты почувствовала не только мои эмоции, но и ее пробуждение.

– Из-за того, что я к тебе пришита?

– Вероятно. Это сейчас пройдет, так остро чувствуешь только в первые полчаса, не дольше.

София обняла Арена обеими руками, тихо вздохнула и сказала:

– Арчибальд вчера приходил, играл с Агатой и Алексом, и я подумала… Арен, почему он? Ты ведь любишь его. Неужели не боишься?

– Люблю, – подтвердил мужчина спокойно, перехватил руки девушки и, повернувшись к ней лицом, продолжил: – И боюсь. Но любовь – это прежде всего свобода, Софи. Я никогда не заставлял Арчи становиться охранителем, он сам это выбрал, и я не собираюсь лишать его этого права только потому что беспокоюсь.

– Сам… – протянула София. – Тогда я понимаю.

– Ты думала, это приказ? – удивился Арен. – Нет. Арчи, так же как и я, учился на охранителя. Но ему повезло больше. – Император усмехнулся, вспомнив ощущение разбитой мечты в тот миг, когда на него опустился Венец. – Он может позволить себе заниматься тем, что выбрал сам, а не тем, что само свалилось на голову, и это благо, Софи, несмотря на риск.

Она улыбнулась и погладила его по щеке.

– Я уже говорила, что люблю тебя?

Арен засмеялся и легко поцеловал ее в губы.

Чуть позже, когда София уже уснула, на браслет связи пришел отчет от Арчибальда.

«Пространственные координаты… размер квадрата около трех километров… Демоны класса «А», огненного вида, очень много».

Что ж, раз «очень много» – значит, на севере сейчас горячо и брату не до отчетов. Но то, что Арчи смог определить класс и вид демонов – хорошо, значит, нечто подобное уже происходило, и как их уничтожить, в целом известно. Проблема может заключаться лишь в количестве, но в любом случае брат знает, что делать.

Арен вновь лег рядом с Софией, закрыл глаза и тут же провалился в сон, не обращая внимания на тяжесть в сердце, появляющуюся каждый раз после пробуждения Геенны и давно ставшую привычкой.

Домашним заданием Силвана на этот раз стало нечто настолько интересное, что Виктория не сразу поняла, как к этому подойти.

– Нарисуйте себя, – попросил психотерапевт, прежде чем уйти, назначив следующую встречу на вторник. – Себя до и после начала нашей с вами терапии. А во время сеанса обсудим, что получилось.

– Я не очень хорошо рисую, – пробормотала Виктория, вспоминая уроки рисования с Софией.

– Ваше величество, это не художественное задание, а психологическое. Вы можете использовать только пятна краски или карандашную штриховку – что угодно. Я не требую портретной достоверности, я хочу увидеть ваше эмоциональное состояние до и после.

– То есть я могу взять лист бумаги и просто заляпать его краской? – развеселилась Виктория, внезапно вспомнив одну из последних выставок, куда она приезжала с официальным визитом. Там было немало подобных пятнообразных картин, которые казались императрице просто испачканными краской холстами, но выразить свое настоящее мнение Виктория не могла. Секретарь Арена, составлявшая расписание и для нее, приносила еще и указания, что именно она должна говорить. Не всегда Виктория с этим справлялась, но до откровенных скандалов не доходило, и после каждой ее оплошности Арен повторял: «Вик, дипломатия – это не искусство, а наука. Помни об этом и говори только то, что требуется, даже если ты с этим не согласна. Свое несогласие можешь выражать мне, но больше никому».

Хоть в этом она почти не подводила мужа…

– Да, можете взять и заляпать, – подтвердил Силван, улыбнувшись в ответ. – Но помните, в чем смысл – вы рисуете себя до и после начала терапии, а не просто цветовые пятна.

– Хорошо, я попробую.

Виктория занималась портретом «до» накануне вечером, после ухода Арена, но успехов не достигла. Пока рисовала, ей казалось, что все хорошо, но стоило только закончить портрет, и Виктория понимала – нет, это вообще не она. Ни до, ни после. Не она, и все!