Жизнь Людовика XIV

Карл I с нетерпением ожидал свою супругу, поэтому в очень скором времени двор собрался в дорогу, чтобы проводить молодую королеву до Амьена. В этом городе случилось знаменитое приключение в саду, описанное, за исключением некоторых подробностей, одинаковым образом у Лапорта, м-м Моттвиль и Таллемана де Рео.

Три королевы — Мария Медичи, Анна Австрийская и м-м Анриетта — не найдя в городе жилища, в котором могли бы поместиться все вместе, заняли отдельные отели. Отель Анны Австрийской находился близ Соммы; к нему прилегали большие сады, доходившие до реки. Туда, по причине обширности этих садов и положения их, приходили две другие королевы, а с ними и весь двор. Букингем, употребивший все старания, чтобы замедлить выезд из Парижа, стал теперь делать все, что только можно, чтобы оттянуть выезд из Амьена — балы, празднества, увеселения, утомительные прогулки, отдых после последних, — все служило предлогом посланнику и самим королевам, находившим здешнюю жизнь много приятней, нежели жизнь, которую они вели в Лувре. Скажем еще, что король и кардинал вынуждены были их оставить и за три дня до описываемого случая уехали в Фонтенбло.

Однажды вечером королева, «очень любившая поздно прогуливаться», как говорит хроника, оставалась долго в саду, при великолепной погоде, и тут случилось одно из тех происшествий, которые не достаточны, чтобы погубить жизнь и счастье людей, принимающих в них участие, но оставляют сомнение, может быть даже пятно на их имени. Теперь, правда, сомнений нет, нашлись несомненные доказательства, и потомство произнесло свой приговор. Невинность королевы признана всеми нынешними историками, даже самыми враждебными монархии, но современники судили иначе, ослепленные жаждой сплетен или увлеченные духом партий.

Королева опиралась на руку герцога, а м-м де Шеврез шла с милордом Ричем. После продолжительной прогулки по аллеям сада королева села и вокруг нее уселись все придворные дамы, но вскоре встала, не пригласив никого следовать за собой, подала руку герцогу и пошла с ним. Никто не осмелился следовать за королевой. Стемнело, а королева и ее кавалер исчезли за живой изгородью. Впрочем, это исчезновение, как легко можно догадаться, не осталось без внимания, придворные обменивались лукавыми улыбками и выразительными взглядами, как вдруг послышался сдержанный крик, в котором узнали голос королевы.

Тотчас Пютанж, первый конюший ее величества, перескочил через изгородь с обнаженной шпагой и увидел, что Анна Австрийская вырывается из объятий Букингема. При виде Пютанжа, приближавшегося с угрожающим видом, герцог оставил королеву и в свою очередь обнажил шпагу, но Анна Австрийская бросилась навстречу Пютанжу, крича Букингему, чтобы он немедленно удалился, если не хочет ее скомпрометировать. Букингем послушался, и вовремя, так как весь двор уже приближался и мог стать свидетелем его дерзости. Однако, герцог исчез.

— Ничего не случилось, — сказала королева придворным, — герцог Букингем ушел, оставив меня, а я вдруг так испугалась, почувствовав себя одной в такой темноте, что вскрикнула и испугала вас.

Все сделали вид, будто поверили этому рассказу, но понятно, что истина не замедлила открыться. Лапорт в своих мемуарах ясно говорит, что герцог забылся и захотел обнять королеву, а Таллеман де Рео, впрочем, очень недоброжелательный по отношению ко двору, идет еще дальше.

Ни бал м-м де Шеврез, ни появление «Белой женщины» не наделали столько шуму, как это происшествие. Последствия его для флиртовавших были ужасны — Букингем, вероятно, ему обязан своей ранней смертью, а Анна Австрийская страдала всю свою жизнь.

На другой день был назначен отъезд. Королева-мать хотела проводить свою дочь еще несколько лье, и в карету сели: Мария Медичи, Анна Австрийская, мадам Анриетта и принцесса де Конти. Когда прибыли к месту, где должно было расставаться, кареты остановились, и герцог Букингем, вероятно еще не видевший Анну Австрийскую после вчерашнего приключения, подошел к карете с тремя королевами, открыл дверцы и предложил руку мадам Анриетте, чтобы вести ее к назначенному для нее экипажу и где ее ожидала м-м де Шеврез, долженствовавшая сопровождать молодую королеву в Англию. Герцог, как только посадил королеву в карету, сам тотчас воротился к экипажу королев французских, снова открыл дверцы и, несмотря на присутствие Марии Медичи и принцессы де Конти, взял край платья Анны Австрийской и несколько раз поцеловал его. Когда же королева заметила ему, что это странное изъявление любви ее компрометирует, герцог поднял голову и закрыл лицо занавеской кареты. Тогда присутствующие заметили, что он плачет, так как, хотя они и не видели его слез, они слышали рыдания. Анна Австрийская не имела мужества долее удерживаться и поднесла платок к глазам, чтобы скрыть свои слезы. Наконец, как бы внезапно решившись, как бы победив себя большим усилием, Букингем, не прощаясь более, даже не соблюдая обычного этикета, быстро оставил королев, впрыгнул в экипаж Анриетты и приказал ехать.