Жизнь Людовика XIV

Однажды г-н де Панж, зная эту историю, похитил кольцо у де Сальма во время пирушки и надел себе на палец. Тогда сбылось предсказание феи. Де Панж, имевший прекрасную жену, трех красавиц дочерей, вышедших замуж и любивших своих мужей, и кроме прочего 40 000 ливров годового дохода, по возвращении из Испании, куда он ездил сватать своему государю дочь короля Филиппа II, нашел свое имение разоренным, дочерей — оставленных мужьями, а жену — беременной от иезуита. Де Панж умер от горя, но перед смертью сознался в воровстве и отослал кольцо его владельцу.

Маркиза д’Арве из дома де Круа, показывая однажды бокал, уронила его и он разбился вдребезги. Маркиза собрала осколки и положила их в футляр, сказав: «Если я не могу иметь его целым, сберегу, по крайней мере, его осколки». На другой день, открыв футляр, она нашла бокал снова целым.

Бассомпьер, как мы сказали, обладал ложкой, и так как в то время все очень верили всяким чудесам, то счастье, сопровождавшее его как на войне, так и в любви, объясняли этим талисманом. Впрочем, Бассомпьер был одним из самых умных, самых страстных в отношении к женщинам и самых благородных вельмож своего времени.

Однажды, когда Бассомпьер играл в карты с Анри IV, заметили, что некоторое количество полупистолей положено на стол вместо пистолей.

— Государь, — сказал Бассомпьер, — это вы положили эти полупистоли?

— Черт возьми! — воскликнул король. — Да это вы, клянусь вам, а не я!

Бассомпьер, не говоря ни слова, взял со стола деньги,

Подошел к окну и выбросил их находившейся во дворе прислуге. Возвратясь к столу, он вынул из кармана кошелек, высыпал на стол пистоли и сел на свое место.

— Вот как! — заметила Мария Медичи. — Бассомпьер представляет из себя короля, а король Бассомпьера!

— Это правда, мой дружок, — отвечал Анри IV на ухо своей супруге, — а вам, вероятно, хочется, чтобы он был королем?.. Что же! Тогда у вас будет муж моложе меня!

Бассомпьер был не только хорошим игроком, но постоянно счастливым в игре и так как он любил играть по-крупному, то каждый раз выигрывал у герцога де Гиза до 50 000 экю. Однажды супруга герцога предложила Бассомпьеру пожизненный пенсион в 10 000 экю с тем, чтобы он не играл более с ее мужем.

— Ах, сударыня, — отвечал Бассомпьер, — я от этого много потеряю!

Анри IV, несмотря на то, что ревновал Бассомпьера к своей супруге, очень любил и уважал его, поэтому, вероятно из ревности, отправил посланником в Мадрид. По возвращении в Париж посланник говорил, что имел торжественный въезд в испанскую столицу на муле, которого ему выслал испанский король.

— О, как было бы любопытно, — заметил Беарнец, — посмотреть на осла, сидящего на муле!

— Очень любопытно, ваше величество, — согласился Бассомпьер, — но вы забываете, государь, что я, как посланник, представлял собой вашу особу.

Чувствительность не составляла характерной черты графа Бассомпьера. Однажды, когда он одевался, чтобы ехать на балет, ему сообщили, что его мать умерла.

— Вы ошибаетесь, — холодно сказал он, — она не должна умереть ранее окончания балета.

Этот стоицизм тем замечательнее, что танцы были единственным телесным упражнением, которым Бассомпьер не овладел в совершенстве. По этому поводу герцог Анри II Монморанси, тот самый, которому отрубили голову в Тулузе, однажды посмеялся над ним на бале.

— Правда, — заметил Бассомпьер, — что у вас в ногах ума больше, нежели у меня, зато у меня в голове его больше, нежели у вас!

— Если у меня нет особой остроты в словах, зато у меня есть острая шпага, — отвечал герцог.

— Да, я это знаю, — сказал Бассомпьер, — ее вам передал великий Ан.

Бассомпьер обыграл одинаковое звучание слов Anne (Анн — одно из имен герцога Монморанси) и ane (осел). Противники пошли было драться, но их остановили.

В то время, когда герцог де Гиз хотел вступить в заговор против двора, герцог Вандом сказал графу Бассомпьеру:

— Вы, как обожатель сестры герцога де Гиза, герцогини Конти, без сомнения, возьмете его сторону.

— О, это ничего не значит! — отвечал Бассомпьер. — Я был любовником всех ваших тетушек, однако же из этого не следует заключать, что я люблю вас!

Уверяют, что Бассомпьер был столь же счастлив в любви к супруге Анри IV, как и в любви ко всем его фавориткам. Однажды король спросил его, какую должность при дворе он всего более желал бы получить.

— Должность обер-тафельдекера, государь, — отвечал он.

— Почему же? — поинтересовался Анри IV.

— Да потому, что он накрывает для короля, — сказал Бассомпьер, обыгрывая смысл предлога pour — и «для», и «вместо», и «за».

Когда Бассомпьер купил Шайо, чтобы принимать там двор, вдовствующая королева вместе со всеми статс-дамами приехала посетить его и внимательно осмотрела дом.

— Граф, — заметила она, — зачем вы купили этот дом? Он обойдется недешево!

— Государыня, — отвечал Бассомпьер, — я почти немец. Для меня это значит жить не в деревне, но в предместье Парижа, а я так люблю Париж, что никогда не хотел бы с ним расстаться.

— Но этот дом хорош, чтобы привозить сюда куртизанок, — сказала королева.