Жизнь Ленина

Вышли члены президиума. Сели за стол. Один в чёрной кожаной куртке, стёклышки со шнурком на глазах. Вроде военный, а вроде и нет. По виду решительный.

— Свердлов, — объяснили солдату.

И Феликса Эдмундовича Дзержинского, боевого большевика, показали — высокий, худощавый. И председателя Военно-революционного комитета Николая Ильича Подвойского — лицо приятно, взгляд открытый, прямой.

Но вот председатель объявил, что заседание съезда открыто, и дал слово товарищу Ленину.

Солдат в нитку вытянулся, чтоб хорошенько разглядеть, какой такой Ленин. А он коренастый, роста не больно высокого. Брови, чуть будто надломленные, разбежались к вискам. А глаза так в душу и смотрят…

Ленин быстро поднялся на трибуну. И весь зал поднялся. Встал как один человек.

— Да здравствует Ленин! — кричали люди.

Не хотели умолкнуть. Летели вверх матросские бескозырки и шапки.

— Да здравствует Ленин!

Ленин стоял на трибуне. И видел в зале, перед собой, счастливые лица. Видел людей в простой, бедной одежде. Тут не было господ в сюртуках и белых манишках и дам в модных костюмах. Тут были рабочие, крестьянские и солдатские делегаты. Трудовой народ. Перед этим народом Ленин чувствовал себя в ответе за его долю и счастье.

Он поднял руку. Он просил слова. И зал постепенно утих. Но люди не садились, слушали Ленина стоя. И орловский солдат, крепко сжимая винтовку, весь обратился в слух, ловил каждое слово.

Ленин сказал речь о мире. Рабочим и крестьянам война не нужна. Советскому государству война не нужна. Кончать надо с войной. Рабочие люди хотят мирной жизни. И Ленин прочитал Декрет о мире. Он написал этот декрет нынче утром, когда пришёл от Бонч-Бруевича в Смольный.

С каким вниманием и волнением делегаты слушали Ленина!

Четвёртый год шла война с немцами. Народ замучился от этой войны, исстрадался.

«Так вот какая она, наша Советская власть, справедливая власть, о народе заботится!» — думал орловский солдат.

Загремело «ура!». Мраморные колонны Белого вала не слыхивали такого громового «ура!». Такого могучего и грозного пения.

Вставай, проклятьем заклейменный,
Весь мир голодных и рабов, —

воодушевлённо пели сотни людей.

Мы наш, мы новый мир построим,
Кто был ничем, тот станет всем!

Потом Ленин прочитал Декрет о земле, который написал ночью в квартире Бонч-Бруевича. И снова делегаты, особенно крестьянские, одобрили ленинский декрет.

II съезд Советов, собиравшийся 25 и 26 октября 1917 года в Белом зале Смольного, был знаменитый, замечательный съезд. На этом съезде Ленин объявил Советскую власть.

На этом съезде Ленин прочитал делегатам декреты о мире и земле, и съезд их утвердил.

Еще съезд утвердил народных комиссаров. И назначил Председателем Совета Народных Комиссаров Владимира Ильича Ленина.

Так составилось первое Советское правительство.

Съезд работал всю ночь, только под утро закрылся.

Делегаты сразу начали разъезжаться по домам — в Орловскую, Казанскую, Ярославскую и все другие губернии. В города. В воинские части и флот.

— Скорее, товарищи, поезжайте домой, — торопил делегатов Владимир Ильич. — Рассказывайте о нашей победе. Рабочая революция победила. У нас теперь Советская власть. Укрепляйте повсюду, по всей России Советскую власть.

ТАК ОНИ ЖИЛИ

Надежда Константиновна шла длинным, широким коридором Смольного. Был вечер. Надежда Константиновна возвращалась с работы. Денёк выпал нелёгкий. С учителями провела совещание. С рабочими. Надо организовать школы, библиотеки, детские дома, рабочие клубы. По-новому надо налаживать просвещение, для пользы трудящихся. Она устала и с удовольствием после трудового дня возвращалась домой.

Дом их был в Смольном. Поселились Ильичи в комнате, где раньше жила классная дама. Высоченная, длинная комната с одним окошком во двор. Низкой перегородкой отгорожена спаленка. Там две железные кровати поставлены, покрытые одеялами из солдатского, грубой шерсти, сукна. Печка ещё была в спаленке.

«Догадался бы Желтышев печь истопить, — подумала Надежда Константиновна. — Вот было бы здорово».

Желтышев был пулемётчиком. Со своим полком боролся в Октябре за Советскую власть. Теперь этот пулемётный полк нёс в Смольном охрану. А Желтышева к Председателю Совета Народных Комиссаров приставили.

Только Надежда Константиновна о нём вспомнила, а он тут как тут.

— В столовку откомандировался за ужином, — объявил Желтышев. Махнул свободной рукой: — Гляньте, Надежда Константиновна, затихает помаленьку.

По обеим сторонам в коридор выходили двери, двери. Из некоторых ещё доносились голоса, телефонные звонки и стук машинок. Но больше в такой поздний час было комнат за дверями утихших.

— А Владимир Ильич всё не идёт, — вздохнул Желтышев. И как бы самому себе разъяснил: — Обо всём народе заботиться надо. А народ-то разбуженный, бо-ольшущего ума требует.

Он заметил утомлённость Надежды Константиновны:

— Иззябли, чай? Холодюга на дворе, зима заступила. Погрейтесь ступайте.

Значит, вытопил печь. Умница Желтышев, молодец! Вправду на дворе холодно.