Жизнь Ленина. Том 1

После мятежа, поднятого Корниловым в сентябре 1917 года, встал вопрос, поддержат ли большевики Временное правительство в обороне страны ввиду напряженности внутреннего положения. Но Ленин упорствовал в своей вражде к Керенскому. Большевики, решил Ленин, будут продолжать антиправительственную агитацию, но «надо учесть момент, сейчас свергать Керенского мы не станем... Мы станем оборонцами лишь после перехода власти к пролетариату, после предложения мира, после разрыва тайных договоров и связей с банками, лишь после. Ни взятие Риги, ни взятие Питера не сделает нас оборонцами... До тех пор мы за пролетарскую революцию, мы против войны, мы не оборонцы»^{207 208}.

В последнюю неделю сентября Ленин написал брошюру, озаглавленную «Грозящая катастрофа и как с ней бороться»²⁰⁹. Она была напечатана в октябре. В ней Ленин нарисовал в мрачных красках экономическое положение страны: «Надвигается голод. Полная бездеятельность правительства». Ленин предлагал Керенскому немедленно провести следующие мероприятия: «1) Объединение всех банков в один и государственный контроль над его операциями или национализация банков. 2) Национализация синдикатов, т. е. крупнейших, монополистических союзов капиталистов,— синдикаты: сахарный, нефтяной, угольный, металлургический и т. д. 3) Отмена коммерческой тайны. 4) Принудительное синдицирование, т. е. принудительное объединение в союзы, промышленников, торговцев и хозяев вообще. 5) Принудительное объединение населения в потребительные общества или поощрение такого объединения и контроль над ним».

Ленин знал, что ему никого не удастся обмануть такой программой: «большинство описываемых здесь мер, в сущности, не демократические, а уже социалистические меры», и буржуазная, эсеровская и меньшевистская пресса поднимет шум: «Дескать, мы не созрели для социализма». Ленин возражал: «В России капитализм стал монополистическим». В военное же время наблюдалось «перерастание монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм». «Это и есть шаг к социализму,— объявляет Ленин,— ...социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией».

Как социализм может быть государственно-капиталистической монополией, если при социализме государство немедленно начнет отмирать? Оно не может отмереть, если в его руках сосредоточена вся промышленность и торговля или контроль над ними. Кроме того, если, как предполагал Ленин, различие между капиталистической и государственно-капиталистической монополией заключалось в том, что последняя обращена на пользу всего народа, в то время как первая не преследует такой цели, то тогда государственный капитализм или социализм, не служащий благосостоянию всего народа, будет неотличим от частного капитализма и ничем не лучше его. Под «всем народом» Ленин, надо думать, подразумевал всех отдельных лиц данной нации, а не только один класс; народ как людей, а не народ как государство. Пошел ли новый строй им на пользу — это вопрос, касающийся всей истории советского государства с 1917 года. Слова Ленина, во всяком случае, остались в силе: «Социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия». Социализм — это государственный капитализм, а если последний и отличается от частного капитализма в целях и достигнутых результатах, он все-таки остается капитализмом по своей структуре и своей сущности.

Установив, таким образом, что социализм только разновидность капитализма, Ленин приступил к изложению взгляда, чрезвычайно характерного для него: «Тут середины нет... от монополий... вперед идти нельзя, не идя к социализму. Либо быть революционным демократом на деле — тогда нельзя бояться шагов к социализму. Либо бояться шагов к социализму... и тогда неминуемо... реакционно-бюрократически подавлять «революционно-демократические» стремления рабочих и крестьянских масс. Середины нет».

Для Ленина середины никогда не было. Он всегда преувеличивал: или-или, красное или черное. Но нельзя ли быть и красным и черным, продвигаться вперед к государственному капитализму («социализму») и «реакционно-бюрократически» подавлять демократическое стремления масс? Возможна и такая интерпретация истекших десятилетий советской истории.

Теперь Ленин подходит к основному пункту. Война, объясняет он, превращала монополистический капитализм в государственно-монополистический и «тем самым необычайно приблизила человечество к социализму. Империалистическая война есть канун социалистической революции».