Жизнь крота

Более строгий тон никак на девочку не подействовал, она лишь еще сильнее прижалась к ноге, после чего спросила:

- После того как я побывала снаружи, о чем таком страшном ты хочешь говорить? - произнесла девочка без всякого пиетета перед моим начальством. - Я уже видела все.

Его Святейшество только грустно вздохнул на это, после чего с вопросом во взгляде посмотрел на меня. Вильнув глазами, показал что мне в целом все равно.

- Хорошо, маленькая Христина. - согласился Папа, после чего добавил. - Но я все же попрошу тебя сесть на кресло у окна, нам с твоим защитником предстоит серьезный разговор.

Услышав о защитнике, мысленно дернулся, а в сердце стало как-то больно, никого я в итоге защитить и не смог.

На этот раз девочка уже не была столь категорична, посмотрев на меня, она недолго подумав, кивнула, после чего маленькими шажочками дошла до кресла и залезла на него с ногами, прижав колени к подбородку и внимательно уставившись на меня.

- Наступила Последняя Битва, думаю ты понимаешь как это важно. - присел Папа Римский на кресло у камина, с некоторым скрываемым облегчением, как бы могуче он не выглядел, возраст брал свое.

- Человечество фактически уничтожено. - даже сам затрудняюсь сказать какие чувства я вложил в эти слова.

- Человечество? - медленно произнес он. - Нет, ты похоже не понимаешь. А ведь ты Святой отец, инквизитор. Человечество живет и здравствует.

Тут уж мои брови очень так выразительно изогнулись, подавая стимулирующие сигналы мозгу, в попытке понять, как это почти полное уничтожение людей, способствует нашей хорошей жизни.

- Кхм, не понимаешь значит. - печально качнул он головой.

Да хорош, дед. Чего ты загадками разговоры разговариваешь, давай гони факты, объяснения.

- Человечество, это в первую очередь не эти бренные тела. - произнес он твердо, смотря мне в глаза. - Это наши бессмертные души. Праведные из которых отправились в рай, а грешники же попали в ад или остались во время Судного Дня, тут, на Земле. А наша задача, до последнего вести людей к Богу, даже сейчас. - давил старик своим взглядом и силой, но мне было на это пофигу. - А также убивать демонов, помогая ангелам в Битве.

Тут он посмотрел мне за спину и чему-то улыбнулся. Обернувшись, увидел как в столбе райского света, в небо взмывал человек. Моя идеальная память быстро подсказала где я его видел, это был мужчина, что помогал раненым на площади Святого Петра.

- И как видишь, наше дело приносит свои плоды. - улыбаясь произнес он. - Человечество будет жить дальше, но в другом состоянии. Но я хотел поговорить не об этом, сбил ты меня.

Ну да, конечно же несчастный Донат во всем виноват, кидайте в меня камни обвинений.

- Силы ада наступают, обычные святые воины не смогут долго сдержать их силы, вся надежда лишь на подобных тебе Чудотворцах, Святых.

Ух ты, Папа Римский признал меня Святым, прикольно. Будет чем перед зеркалом похвалиться в следующей жизни. Святой Донатий, и нимб такой над головой, обязательно всепрощающий взгляд, отвлекающий внимание смотрящего, пока я коварно вырываю руками сердце.

- И потому требую... прошу, - сжав губы, он на секунду запнулся. - уничтожай демонов до конца, до последнего из их неисчислимого количества. Исполни свой святой долг до самого конца. В жизни, и смерти!

Молча смотря на старикашку, задумчиво перевел взгляд на потолок. Он будто что-то почувствовал. С чего бы верному сыну церкви думать иначе, но он сказал именно те самые просты слова, которые я не мог так просто отбросить. За эти жизни, мое отношение к смерти изменилось, отношение к неудаче по спасению человечества. Апокалипсис наступил, у меня не получилось, ну и ладно, попробую в следующий раз. Мои монашки заставляли меня собраться и идти дальше, но по сути я уже сдался, не собирался драться до самого конца... вернее собирался, но как бы до самого конца. Можно ли сражаться до последнего, если ты уже сдался? Это совсем иное отношение к происходящему, совсем иной подход к делу. Спасу ли я это человечество? Скорее всего нет, уже ни раз пытался, потому теперь сдался. Но если я так буду относиться к каждому Концу Света, то никогда не спасу его. Никогда. Я должен биться каждый раз как в последний, как в свои первые жизни, когда я верил, когда не был так изранен ударами судьбы.

- Я выполню ваше пожелание. - вернул взгляд на Папу, уверенный, решительный.

- Хорошо, хорошо. - покивал он облегченно.

Больше мы не разговаривали, молча кивнув прощаясь, вместе с Христиной вышли из покоев Его Святейшества. Меня ждал тяжелый и муторный разговор.

- Вы должны позаботиться о Христине.

- Нет!

- Нет!

- Нет!

Удивленно посмотрел на маленькую девочку. Ладно Анна и Тереза, но она то куда лезет.

- Вы умрете если пойдете со мной.

- Мы дали обет, и всегда должны... - попытались возразить монашки.