Жизнь Короля

К нему прижалась Мэри. Её объятия на секунду смягчили его боль. Таким она его никогда не видела: глаза потемнели и стали почти чёрными, губы были сжаты. Он до боли сжал её в объятиях и вдруг без предварительных ласк вошёл в неё. Она вскрикнула и вцепилась в его плечи, пытаясь оттолкнуть, но он закинул её руки за голову и прижал к кровати. Боль прошла, волны наслаждения разлились по телу, и девушка прекратила сопротивление. Ощутив перемену, Алекс ускорил темп, они кончили одновременно.

– Алекс, не делай так больше, ты напугал меня.

– Да? А мне показалось, что тебе понравилось.

Мэри покраснела.

– Ты был не со мной.

– А с кем? Позволь спросить.

– Не знаю, но я таким тебя никогда не видела.

– Девочка, ты меня совсем не знаешь. Я могу быть разным.

И он посмотрел на неё долгим, пронизывающим взглядом, цвета весеннего неба. Умиротворение наполнило его душу. Алекс лёг на спину и посмотрел в потолок.

– Ты никогда не задумывалась, что нас ждёт там?

– Где там?

– За пределами жизни.

– Наверное, рай или ад. Возможно, страшный суд.

– Да, суд. Меня будут строго судить.

– За что? Разве ты так много грешил?

– Достаточно. Хотя старался никому не причинить зла. Но сегодня я сделал больно одному из своих поклонников. Прямо как помутнение какое-то нашло.

– Ты ведь не знал, что у него на уме. Вдруг он бы выхватил пистолет?

– Да я всё прекрасно понимаю, к тому же они были пьяны, и может быть, так и надо было поступить, но всё равно как-то паршиво на душе, я впервые причинил кому-то физическую боль.

– У тебя не было другого выхода. Помнишь угрозы?

– Я всё помню. Но на меня так никто и не покушался, а я окружил себя стеной телохранителей, целые наряды полицейских охраняют меня и от кого, от моих фэнов. Иногда мне просто хочется спуститься в зал, пообщаться с ними, узнать, что их волнует, может, помочь чем-то. Вот и Мухаммед Али сказал мне, что я зря от них прячусь, ведь они не хотят мне ничего плохого, а я чего-то боюсь.

– Алекс, ты неправ. Твои поклонники одержимы тобой. Никогда не знаешь, на что они способны, чтобы заполучить хоть что-то на память о тебе.

Король тряхнул волосами.

– Чёрт, я же обещал тебе, не говорить о своих проблемах, – он улыбнулся. – Что ты со мной делаешь, детка?

В его голосе появилась сексуальная хрипотца.

– Говори, милый, я люблю слушать твой голос, и меня действительно беспокоит, что тебя тревожит. Хотя бы выслушав, я смогу помочь тебе.

– Ты настоящий ангел!

Он обхватил её сосок губами, а рукой провёл по шелковистому животу девушки. Мэри судорожно вздохнула.

– Тебе хорошо, детка?

Длинный протяжный стон был ему ответом. Пристально глядя ей в глаза, Алекс поцеловал её, раздвинув языком губы, когда их языки встретились, девушку затрясло. Он закинул её ноги себе на плечи и одним рывком наполнил её всю.

…– Ларри, почему Бог выбрал меня? Меня, а не Джесси. Почему я, мальчишка без всякого музыкального образования забрался так высоко?

В Мемфисе была глубокая ночь. Только теперь Алекс мог расслабиться, сидеть за рулём автомобиля и разговаривать с другом.

– Неисповедимы пути Господни. Только он один знает, кому какую дорогу пройти.

– Ты знаешь, иногда мне кажется, что я счастливейший из смертных, а иногда, что на мне проклятие, и голос, который вы все называете даром, тоже проклятие. Бывают минуты, когда мне хочется бросить всё и уехать на необитаемый остров, построить там хижину, ловить рыбу и просто наслаждаться спокойной жизнью.

– Ты не сможешь.

– Да, не смогу. Мне постоянно чего-то не хватает, я всё в жизни хочу попробовать, но вряд ли успею.

– О чём ты?

– Я долго не проживу.

– Откуда такой пессимизм?

– Я просто знаю. Называй это как хочешь. Предчувствие, интуиция…

– Просто тебе надо хорошенько отдохнуть, может быть пройти обследование в больнице, у тебя ведь участились боли?

Алекс в досаде взмахнул рукой.

– Ты тоже мне скажешь, что я наркоман.

– Я не говорил этого.

– Да как же вы все не понимаете! Мне нужны эти таблетки, чтобы чувствовать себя живым.

– Но они убивают тебя.

– Меня убивает моя жизнь. Я живу неправильной жизнью, вокруг меня множество людей, а я как будто в вакууме, люблю ночь, ненавижу день. Что со мной, друг?

– Ты особенный, не такой, как все. Человек тонкой душевной организации, слишком чувствительный ко всему, что тебя окружает.

– Вот и мама мне говорила то же самое, но я такой же, как все. Люблю поесть, люблю повеселиться, люблю женщин.

– А как же тот свет, что идёт от тебя, когда ты на сцене?

– Не знаю, о каком свете ты говоришь. Я просто пою, это, то, ради чего я живу, и разве другие артисты не чувствуют то же самое?

– Может быть, но все чувства написаны у тебя на лице, и они искренни. Ты отдаёшь всего себя людям, и они подпитываются твоей энергией, твоей любовью. Вспомни свою встречу с фэнами перед «Алохой», многим хватало просто дотронуться до тебя, коснуться твоей руки.

– Да, я тогда здорово заставил понервничать охрану, ведь, наверное, никто не ожидал, что я пойду общаться, вместо того, чтобы просто сесть в джип и поехать к месту концерта.

– Я не об этом…

– Ларри, не надо. Такие разговоры заставляют меня нервничать.