Жизнь, какая она есть

Я распахнула глаза еще шире, мой рот приоткрылся, образовав букву о.

-Да я его, блядь, засужу! – заорала я, отталкиваясь от Никиты. – Он что, совсем конченный?!

Никита вдруг откинул голову назад и засмеялся, да так громко, что показалось, будто створки душевой задрожали.

-Милая, прекрати… Естественно мы найдем его, и больше этого человека не то что писать, читать не допустят!

В меня вселился злобный душок. Тело заколотило крупной дрожью, грудь сдавило спазмом, и стало не хватать воздуха.

-Я, блядь, покажу ему, шлюха! Сам он шлюха! – кричала я, пока Никита, схватив меня и вытащив из душевой, не встряхнул.

-Милая! Юля… Послушай меня, малыш… - он посмотрел мне в глаза, и я беспомощно вздохнула, опуская руки по швам. – Я найду этот кусок дерьма и все улажу. Я не хотел говорить тебе об его словах, зная, как это расстроит тебя. Меня это попросту убило. Все грязные слова, полившиеся на тебя после фото – они ничего не знают, но судят по высшей строгости. Поэтому я думаю, что тебе не стоит давать никаких интервью – ни подтверждений, ни опровержений… Это только разогреет интерес к ситуации, а сейчас все лучше оставить так.

Я понимала – Ник, как всегда, прав. Но то, что вылилось на нас с ним в аэропорту дало мне понять – я потеряла марку, и сейчас опошлена и оболгана перед людьми. Я могу потерять работу. Могу потерять предложения от сценаристов и режиссеров…

-Хорошо, - кивнула я, взяв с крючка полотенце и обмотавшись им. – Хорошо, Никит. Я доверяю тебе.

-Умница, - он поцеловал меня в макушку. – Давай закажем что-нибудь на ужин?..

Я улыбнулась ему и вышла из ванной. Внутри все клокотало, но ничего, кроме как смириться, сделать я не могла.

Прошагав к бару, я налила Нику в стакан бренди, а себе в бокал – красное вино. Пригубив чуть, я отправилась за телефоном и сделала заказ в нашем любимом японском ресторане.

Когда Ник вышел из ванной, одетый в домашние хлопковые шорты, я полулежала на диване, завернувшись в махровый плед и пила вино, смотря на панораму ночной Москвы.

-Принести тебе еще подушку, малыш? – спросил Никита, подходя ко мне сзади и приобняв за плечи.

-Нет, спасибо. Я заказала роллы…

-Хорошо, - он направился к бару и увидел свой стакан. – Это мне?.. Или ты решила после вина налечь на что-нибудь покрепче?..

Я усмехнулась и вновь сделала глоток.

-Это тебе.

Он подарил мне мимолетную улыбку и взял стакан.

-Как ты себя чувствуешь? – он присел на край дивана ко мне и принялся гладить мою торчащую из-под одеяла ногу.

Я помолчала, смотря в окно, а затем повернулась к нему.

-Не знаю… все как-то странно. Эти их нападки меня очень огорчили… Но я сама виновата, я знаю. Просто… такой осадок на душе. Не знаю, что будет завтра…

-Завтра у тебя буду я, - Ник слегка сжал мою лодыжку и пригубил из своего стакана. – И послезавтра. И после-послезавтра.

Я искренне и тепло улыбнулась ему.

-Спасибо тебе за все. Я так сильно люблю тебя.

-И я люблю тебя, малыш, - он наклонился ко мне и оставил легкий поцелуй солода на моих губах, который разрядом пробежался по моим венам. Затем, отстранившись, он хотел было снова пригубить, но я забрала стакан из его рук и поставила на столик рядом с моим бокалом. Никита чуть нахмурился, а затем его лоб разгладился, когда я скинула с себя одеяло и встала у дивана.

Безмолвно он поднялся с края и подошел ко мне. Завел мои влажные волосы на одно плечо и нежно коснулся губами ключицы. Его пальцы пробежались по предплечью, тронули запястья, а затем проделали обратный путь, останавливаясь на груди. Я облизала губы и посмотрела ему в глаза. Столько всего на свете я могла бы сказать ему сейчас. Столько слов любви, нежности и желания.

Но слова и не были нужны. Он возвращал мне такой же взгляд, полный обожания и понимания, чувственности и надежности.

Я растворялась в каждом поцелуе, подаренном мне. Голова кружилась от выпитого вина и правильности того, как мы с ним совпадаем. Каждый изгиб, каждая впадина нашего тела идеально подходила другому. Каждое прикосновение ощущалось так правильно, так чутко.

И не было никакого другого места, где бы я ощущала себя так же хорошо, как рядом с ним.

Мы занимались любовью медленно и чувственно, отдавая и принимая каждую крупицу самого себя друг другу. Это больше, чем просто секс. Это было изумительно прекрасно, так, что хотелось плакать от правильности.

Эмоции переполняли. По моим щекам градом катились слезы, когда я обнимала Никиту, лежа на полу. Он осушал их поцелуями, нежно вытирал большими пальцами с щек и шептал мне на ухо, как сильно он любит меня.

И я верила. В это невозможно было не поверить.

Позже, когда приехала наша еда, мы все также валялись на полу, постелив на паркет махровый плед, пили спиртное и просто наслаждались друг другом. Слова не были нужны. Достаточно просто его рядом, и все вокруг становилось незначительным. Даже воздух был другим – пропитанным этой любовью и этой жизнью.

-Знаешь… я все время вспоминаю наш с тобой первый поцелуй, - вдруг нарушил наше молчание Ник. Я отпила вина и улыбнулась ему. – Точнее, наши «первые поцелуи». Помнишь?

Я засмеялась, откинув волосы назад.