Жизнь Иисуса

если из трех распятых, о которых мы не знаем, сколько времени они провисели на крестах, и которые, вероятно, еще были живы (ведь Иосиф пожелал спасти их), двое даже при заботливом врачебном уходе умерли, а ожил лишь один, то весьма сомнительно, чтобы мог ожить человек, который, как Иисус, был снят с креста без признаков жизни и оставался без врачебного ухода. Разумеется, такое оживание не невозможно, но утверждать, что так именно воскрес Иисус, мы вправе лишь в том случае, если бесспорно докажем, что Иисуса действительно видели после того живым. Но выше мы уже заявляли, что доказать этого нельзя. Насколько сообщение евангелистов о смерти Иисуса ясно, единогласно и последовательно, настолько же отрывисто, противоречиво и неясно у них сообщение о тех фактах, в силу которых его последователи уверовали в его воскресение; им Иисус являлся случайно и внезапно, то здесь то там, то в том то в другом виде, то приходя неведомо откуда, то исчезая неведомо куда, а в целом все это производит впечатление не объективно восстановленной связной жизни, а субъективного представления, единичных видений, которые вначале, быть может, действительно наблюдались, но, во всяком случае, позднее были приукрашены и разработаны в различных вариантах.

Поэтому нам представляется излишней и ненужной попытка сторонников естественного объяснения устранить из евангельских рассказов о воскресении Иисуса весь элемент чудесного; они намеревались, по-видимому, устранить чудесный элемент из действительного происшествия, но у евангелистов мы находим не рассказ о происшествии или факте, а только описание представления о нем, а из него нам незачем вытравлять элемент чуда. С другой стороны, нет надобности подробно отмечать, как неестественно сторонники "естественного взгляда" толкуют слова евангелистов. Если евангелист повторяет дважды одни и те же слова: "пришел Иисус, и стал посреди", "когда двери были заперты", то это отнюдь не значит, что Иисусу открыли раньше двери; если телесность Иисуса действительно была естественной, то он не мог вдруг "стать невидимым" за трапезой двух учеников в Эммаусе; наконец, ясно также, что мнимое улучшение самочувствия Иисуса также вымысел, так как представлению всех евангелистов о состоянии и телесности воскресшего Иисуса очевидно чуждо все, что указывало бы на страдание и вообще на человеческие потребности. Притом оказывается, что и помимо упомянутых затруднений сторонникам "естественного взгляда" на воскресение Иисуса не удалось решить главный вопрос - объяснить, как христианская церковь утвердилась и обосновалась на вере в чудесное воскресение Мессии-Иисуса. Существо, полумертвым вышедшее из гроба, хворое, нуждавшееся во врачебной помощи, повязках, укреплении здоровья и заботах и, наконец, все же изнемогшее под тяжестью страданий, очевидно, не могло бы произвести на учеников то впечатление восторжествовавшего над смертью господина жизни, которым определялась вся их позднейшая деятельность; такое воскресение могло бы только умалить то впечатление, которое Иисус производил на них своей жизнью и смертью, оно в лучшем случае завершилось бы элегическим финалом, но никоим образом не могло бы превратить их печаль в энтузиазм и уважение их к Иисусу обратить в боготворение.

48. ЯВЛЕНИЕ ХРИСТА АПОСТОЛУ ПАВЛУ.

Выше мы показали, что апостол Павел сообщает, по-видимому, со слов очевидцев, о явлениях воскресшего Христа, затем мы обратились к повествованию евангелистов о том же предмете, чтобы дополнить некоторыми подробностями краткое и недосказанное сообщение апостола и решить вопрос: на чем покоилось убеждение очевидцев, что они действительно видели воскресшего Иисуса. Но того, чего искали, мы не нашли. Мы, впрочем, уже знали, что никто из евангелистов не повествует по записям или со слов очевидцев, и хотя их сообщения более подробны, чем рассказ Павла, они противоречат и друг другу, и себе самим, так что руководствоваться ими невозможно и нам снова приходится обратиться к показанию апостола Павла. Присматриваясь ближе к его рассказу, мы находим, что он лишь потому не удовлетворил нас, что мы не дочитали его повесть до конца. Рассказав о явлении Христа Кифе и Иакову, 12 апостолам и 500 братиям, он добавляет: "а после всех явился и мне, как некоему извергу" (1 Кор. 15: 8). О своем видении он выражается так же, как и о видениях других, он признает все эти видения равноценными, но о своем видении упоминает лишь в конце, как и себя самого он называет последним из апостолов, хотя и равным по достоинству. Стало быть, по мнению Павла, явления Христа старшим ученикам вслед за воскресением ничем не отличались от более позднего явления Христа ему самому. Каково же было это последнее видение?