Жизнь и творчество Р. Фраермана

Потом с фронта приезжает на побывку бывший одноклассник, а теперь боевой летчик Ваня Полосухин. Вместе с ним до всех доносится живое дыхание войны. Ваня получил свой отпуск за отличие в боях, и когда он встречается с одноклассницами, то кажется, что еще не остыл от жарких схваток с врагом.

Отблеск продолжавшейся войны особенно ярко высвечивает скудный быт людей, их более чем скромный достаток, потери и горе, ведомые едва ли не каждой семье и переживаемые как самые мучительные трагедии. В повести особенно подробно и с большим участием описаны трагические переживания Гали Стражевой, потерявшей на войне отца, единственную и самую надежную опору в семье.

Зловещая тень войны висит над всей страной. «Великий труд войны затоплял все города и деревни, все равнины страны, поднимаясь до самых высоких гор». До Отечественной войны существовало понятие фронта и тыла. Некогда тыл означал мир, покой, тишину даже в моменты самых напряженных сражений с неприятелем. В тылу, естественно, тревожились за близких, что воевали на фронте. В минувшей войне и тыл, даже далекий, являлся как бы продолжением фронта со всеми его тревогами, а часто и ужасами, вплоть до воздушных налетов. Война потрясала всю страну. В повести отмечается: «грозный шум огня, на гребне которого поднимался ужас», гнал «людей из жилищ»... Писатель с большой силой запечатлел суровую атмосферу тех лет.

Вместе с тем он великолепно уловил и другую характерную черту событий того времени, которая придавала особую окраску поре военного лихолетья. В войне наш народ отстаивал жизнь. Александр Твардовский в те дни писал: «Бой идет святой и правый, бой идет не ради славы — ради жизни на земле». Ради жизни! Этим сказано главное. И современного читателя не должно удивлять то обстоятельство, что в повести, воссоздающей грозное время войны, так много места уделено вопросам, как жить, что такое счастье, какую в жизни выбрать дорогу, как достичь намеченной цели. Все это не придумано и не надумано автором, этим жило юношество военной поры, как и сегодняшние ребята и девчата, только, может быть, выпускники школ военных лет более серьезно и строго относились к решению таких вопросов.

Герои повести «Дальнее плавание» готовятся покинуть «зеленый берег детства», они заканчивают школу. В эту пору возникает естественная потребность впервые со всей серьезностью и ответственностью, на какую только способен в том возрасте человек, разобраться в себе самом, в своих чувствах, в окружающем, принять первые по-настоящему жизненно важные решения. Можно, пожалуй, сказать, что повесть «Дальнее плавание» — это книга вопросов и ответов. Потому, видимо, так сильно взволновала она в свое время читателей, вызвав огромное количество писем, а кроме того, породила множество диспутов, обсуждений, жарких дискуссий.

Как и в других книгах Р. И. Фраермана, в повести «Дальнее плавание» читатель не найдет прямых указаний и советов, готовых рецептов, как именно следует поступить, покидая «зеленый берег детства», в каждом конкретном случае. Писатель приглашает своего читателя в собеседники, стремясь вызвать его на плодотворные раздумья. Выработав для себя обширную программу освещения наиболее важных вопросов воспитания подрастающего поколения, он отнюдь не помышлял целиком отказаться от того, чем надлежит заниматься в первую очередь писателю-художнику, — изображать, показывать жизнь своих героев, время, в которое они живут, и обстоятельства, в которых действуют. В этой повести даже в несколько большей степени автор остается лириком, относящимся с особенной душевной теплотой и сочувствием к своим героям. Быть может, потому, что это юное поколение военного времени, которое особенно дорого, ибо на его плечи выпало несравненно больше тягот, чем на плечи любого другого поколения. Как было отмечено выше, писатель обычно предпочитает оставаться, так сказать, «за кадром», оставляя своих героев наедине с читателем, как бы даже остерегаясь вмешиваться в их взаимоотношения. На этот раз он изменяет своему обычаю. Трижды в повести «Дальнее плавание» писатель выходит «на прямой разговор» с читателем. И каждый раз в его речи звучит особая любовь, даже восторженное отношение к юношеству. Глава одиннадцатая повести начинается с такого обращения: «Пусть те, кто случайно прочтет эту повесть, считают автора ее неправым или просто безумцем, если он скажет, что юность не так беспечна, как мы думаем об этом в старости, что наша юная пора, которая придает очарование всему и украшает все, что окружает нас, придает ему и чрезмерную, хотя и светлую печаль, что никогда потом сердце наше, отвердевшее в испытаниях и пережитых горестях, не бывает так исполнено внимания к самому тихому шепоту совести, как в то простое и трогательное время...»