Жизнь и смерть ордена тамплиеров. 1120-1314

Он также сказал под присягой, что первого, кого он принял в орден, он при нял таким же образом, как был принят сам, а всех остальных он принял бс, всякого отречения, плевков и какого бы то ни было нечестия, придержив;! ясь первоначального устава ордена, потому что он осознавал, что тот спо соб, который был принят впоследствии, был предосудительным, кощунст венным и противным католической вере (р. 33).

Что касается Гуго де Пейро, то он заявил, что, принимая новых членов, он следовал обычаю отречения и плевка, потому что «так полагалось в соответствии с уставом ордена» (р. 41). Не являются ли эти противоречия (не будем забывать о пытках!) намеком на выхолощенный ритуал, утративший свое значение?

Перейдем к чертам сходства с учением катаров, которые обычно объясняют контактами с Востоком. Религия катаров, как известно, имела источником восточное манихейство, и нередко ответственность за его перенос на Запад возлагается на крестоносцев. Но влияние катаров могло проникнуть в орден Храма и другим путем, в ХIII в. Искоренение этой ереси имело непредвиденные последствия: многие подозреваемые были отправлены в Святую землю, чтобы искупить свои грехи. Именно там они могли заразить орден оими взглядами. Вступить в него было сравнительно нетрудно. Дажке в Лангедоке, где гонения были особенно суровыми, катары или просто люди, боявшиеся обвинения в принадлежности к секте, могли вступить в орден из предосторожности. Но почему же замешанными оказались только тамплиеры? А как же госпитальеры и тевтонские рыцари? На катарском юге орден Храма поддерживал скорее крестоносцев с севера, чем еретиков. Может быть, не зря говорили, что ненависть Ногаре к ордену Храма объясняется тем фактом, что дед этого «богомила» (по выражению Бонифация VIII) умер как еретик на костре, зажженном тамплиерами?

Однако в конце столетия произошли изменения. Недавнее исследование показало, что в Лангедоке эта ересь, хотя и являвшаяся объектом яростной борьбы семьюдесятью годами ранее, не только не исчезла полностью, но даже привлекла на свою сторону несколько семей из крестоносной знати — тех самых баронов с севера, которые пришли вместе с Симоном де Монфором и осели на юге.[532] Если катарское влияние имело место, то его лучше объяснять тем, что орден Храма набирал людей в основном из среды мелкой и средней знати (см. указания в картулярии Дузана). В Лангедоке этот слой был тень восприимчив к учению катаров. Это могло сказаться на ордене Храма, но не только на нем: в этом вопросе, как и во многих других, я отказываюсь как-то особенно выделять орден Храма. Короче говоря, отдельные случаи ереси могли иметь место, но орден в целом еретическим не был. Даже Климент V так не думал.[533] Жак де Моле в своих показаниях, данных 28 ноября 1309 г., имел полное право защищать ортодоксальность ордена и торжественно подтвердитьсвою приверженность католической вере. Заблуждения тамшлиеров в вероучительных вопросах были связаны с образом действия, а не веры. Впрочем, последним аргументом в споре на тему, превратился ли орден Храма в религиозную секту, мог бы стать брат-тамплиер, умерший за свою веру подобно катарам или последователям Дольчино. Однако пятьдесят четыре храмовника, сожженные в 1310 г., Моле и Шарне умерли за католичество.[534]

Что касается идолопоклонства и почитания головы, то нижеследующая краткая история должна побудить нас к недоверию: Гильом д'Арабле, бывший королевский милостынщик, дал столь точное описание этой головы, что комиссия по расследованию потребовала взять под охрану имущество ордена в Париже, чтобы ее найти, — это оказался серебряный реликварий в виде головы![535]

Остаются связи с исламом, отрицать которые было бы бессмысленно. Два столетия войны с неверными на Востоке оставили свои следы. В своих владениях в Сирии-Палестине и Испании тамплиеры использовали мусульманскую рабочую силу, причем часто это были рабы. Они заключали соглашения на их счет, а стало быть, вынуждены были разработать дипломатию, приспособленную к обычаям мусульманского мира. Они содержали сеть тайных осведомителей (Гильом де Боже). И в этом опять не было ничего необычного: госпитальеры и местные бароны действовали точно так же.

Я уже показал то непонимание, которое люди Запада обнаруживали в вопросах восточной политики. Для них латиняне Святой земли были пособниками сарацин. Впоследствии даже некий ирландский тамплиер объяснил непопулярность ордена его взаимопониманием с мусульманами.[536] Показателен разговор, произошедший между Но-гаре и Моле 28 ноября 1309 г.: Ногаре…