Жизнь и смерть

Сквозь струи дождя пробился свет фар. Я пригляделся, ожидая увидеть патрульный автомобиль Чарли и заготавливая в уме целую кучу объяснений, но оказалось, что это незнакомый темный седан.

— Быстрее, — поторопила Эдит.

Она сердито смотрела сквозь ливень на приближающуюся машину.

Я немедленно выпрыгнул из «вольво», хотя ничего не понял. Дождь хлестал по лицу, и я натянул капюшон.

Было слишком темно, поэтому мне не удалось разглядеть тех, кто находился на передних сиденьях седана. Эдит, ярко освещенная фарами подъехавшего автомобиля, всё еще смотрела вперед, не сводя глаз с чего-то или кого-то невидимого для меня. Ее лицо выражало странную смесь отчаяния и вызова.

Потом она включила двигатель, покрышки взвизгнули на мокром асфальте. «Вольво» в считаные секунды скрылся в сумраке.

— Привет, Бо! — окликнул меня кто-то знакомым хрипловатым голосом с водительской стороны маленького черного автомобиля.

— Джулс? — я прищурился, чтобы рассмотреть хоть что-нибудь сквозь струи дождя. И тут из-за угла показалась патрульная машина Чарли, осветив прожектором людей, приехавших в седане.

Джулс уже выбиралась наружу, даже в темноте была видна ее широкая улыбка. Женщина на пассажирском сиденье была гораздо старше, с горделивой осанкой и необычным лицом — строгим и стоическим. Морщинки избороздили смуглую кожу, словно старую кожаную куртку. Под широкими бровями я увидел удивительно знакомые глаза. Черные, глубоко посаженные, они казались одновременно слишком юными и слишком древними для ее лица. Мать Джулс, Бонни Блэк. Я сразу же ее узнал, хотя прошло уже больше пяти лет с нашей последней встречи и я даже не сумел вспомнить ее имя, когда Чарли заговорил о ней в день моего приезда сюда. Она пристально разглядывала меня, поэтому я неуверенно ей улыбнулся. Тут до меня дошло еще кое-что: я заметил, что ее глаза расширены, словно от потрясения или страха, ноздри гневно раздуты, — и моя улыбка потускнела.

Как и сказала Эдит, еще одно осложнение.

Бонни все еще смотрела на меня напряженным тревожным взглядом. Неужели она так легко узнала Эдит? Может ли она действительно верить в неправдоподобные легенды, которые высмеивала ее дочь?

Ответ ясно читался в глазах Бонни: да.

Да, она может.

Глава двенадцатая Точка равновесия

— Бонни! — воскликнул Чарли, выходя из машины.

Повернувшись к дому, я махнул Джулс, чтобы она шла за мной и, пригнувшись, взбежал под навес над крыльцом. Слышно было, как позади меня Чарли громко приветствовал ее.

— Я притворюсь, что не видел тебя за рулем, юная леди.

— В резервации нам выдают права раньше, — проговорила Джулс, пока я отпирал дверь и включал свет на крыльце.

— Ну конечно! — засмеялся Чарли.

— Мне же надо как-то передвигаться, — несмотря на все прошедшие годы, я с легкостью узнал низкий голос Бонни и тут же снова почувствовал себя ребенком.

Войдя внутрь, я оставил дверь открытой и, включив свет, повесил куртку. Затем встал на пороге, с тревогой наблюдая, как Чарли и Джулс помогают Бонни пересесть из машины в инвалидное кресло.

Я отступил с дороги, и все трое заторопились внутрь, стряхивая с себя дождевую воду.

— Вот это сюрприз, — сказал отец.

— Давно не виделись, — ответила Бонни. — Надеюсь, мы не помешали? — Взгляд ее темных непроницаемых глаз снова метнулся ко мне.

— Нет, это здорово. Надеюсь, вы сможете остаться на игру.

— Наверное, так и было задумано: наш телевизор сломался на прошлой неделе, — широко улыбнулась Джулс.

Бонни скривилась, взглянув на дочь:

— Ну и, конечно, Джулс не терпелось снова увидеться с Бо, — добавила она. Девушка в ответ сердито нахмурилась.

— Есть будете? — поинтересовался я, повернувшись в сторону кухни. Под испытующим взглядом Бонни мне было неловко.

— Не, мы поели перед выходом, — ответила Джулс.

— А ты, Чарли? — бросил я через плечо, скрываясь за углом.

— Да, конечно, — ответил он, направляясь, судя по голосу, в гостиную к телевизору. До меня донеслось поскрипывание кресла Бонни, следующей за ним.

На сковороде жарились бутерброды с сыром, и я как раз нарезал помидор, когда почувствовал, что кто-то подошел сзади.

— Ну, как жизнь? — поинтересовалась Джулс.

— Неплохо, — улыбнулся я, не в силах противостоять ее задору. — А у тебя? Закончила с машиной?

— Нет, — помрачнела она. — Мне все еще нужны некоторые детали. Эту мы одолжили, — девушка указала большим пальцем в сторону подъездной дорожки перед домом.

— Прости. Я так и не видел ни одного… что ты там искала?

— Главный тормозной цилиндр, — усмехнулась она. И неожиданно спросила: — Что-то стряслось с пикапом?

— Нет.

— А. Просто ты приехал не на нём.

Уставившись на сковородку, я приподнял край бутерброда, чтобы проверить, хорошо ли поджарился низ.

— Меня подвез друг.

— Хорошая машина, — восхитилась Джулс. — Но я не узнала водителя. Мне казалось, я знаю здесь почти всех ребят.

Уклончиво кивнув, я не поднимал головы, переворачивая бутерброды.

— Похоже, мама знает ее откуда-то.

— Джулс, не могла бы ты подать мне тарелки? Они в шкафчике над мойкой.

— Конечно.

Джулс молча достала посуду. Я надеялся, что теперь она бросит эту тему.