Жизнь и приключения Заморыша (Худ. Б. Винокуров)

— Королева!.. Богиня!.. Афродита!.. Язык и ум теряя разом, гляжу ей вслед единым глазом. Послушай, Роман, я отвернулся по известной тебе причине: неловко как-то после того случая встретиться взглядом. А ты почему вдруг отвел глаза? Испугался, что ослепит тебя?

Роман пожал плечом:

— Не понимаю, кого ты имеешь в виду.

Но о войне больше говорить не стал.

— Так это и есть Таня Люлюкова, «сказка Градобельска»? — спросил я Аркадия.

— Конечно. Сам видишь, какая красавица. А рядом — ее подруга, Женя Ахило. Заметил, что ни та, ни другая не прикололи номерка для летучей почты? Не удостаивают. Женя, конечно, приколола бы, но во всем следует своему божеству. А божество разговаривает в Градобельске только с одним существом мужского рода — с нашим Иваном Дмитриевичем. Он и у них преподает математику. «Мадемуазель Люлюкова, при помощи какой волшебной фразы можно узнать число пи?» — «При помощи фразы: «Кто и шутя и скоро пожелает пи узнать число, уж знает». — «Отлично. Ставлю вам пять. Когда. будете писать вашему почтенному дядюшке, передайте ему от меня нижайший поклон». — «Мерси. Обязательно передам, Иван Дмитриевич». Вот такой у них светский разговор в классе. А дядюшка ее — депутат Государственной думы, один из лидеров кадетской партии, профессор, автор многих исследований по истории культуры. Живет в Петербурге, племянницу же свою, оберегая от назойливых столичных женихов, обучает в тутошней гимназии, благо здесь и имение его под самым городом, и воздух чистый, не то, что в туманной северной столице. Уразумел теперь, почему она в Градобельске не хочет ни с кем знакомиться? Не по ней тутошние простофили.

— Кроме тебя, — подковырнул Роман.

— Меня она, Ромаша, отшила потому, что не знала, с кем я дружу. Самый популярный человек мира прислал мне свой привет. — Небрежным движением руки Аркадий вынул из кармана тужурки уже знакомый мне портрет с надписью: «Другу Аркадию от Петра».

— Да-а, — протянул Роман, — это тебе, Дмитрий, не твоя двоюродная сестра, что замужем за внуком швейцарского посла. В чем другом, а в таких делах Аркадии хоть кого переплюнет.

«Друг сербского короля» спрятал портрет в карман.

— Сегодня гимназический хор будет, конечно, петь гимны и песни наших союзных держав. Как запоют «Боже правый, ты спасал нас от напастей и врагов», я и пущу портрет по рукам. Завтра буду самым популярным человеком в Градобельске.

— Куда еще популярней! Вот даже сама классная дама к тебе шествует.

Действительно, еще издали благосклонно улыбаясь Аркадию, к нам подплывала дама в строгом темном платье. Аркадий встал и изогнулся в почтительном поклоне.

— Господин Диссель, все говорят, что вы отличный танцор, — сказала дама, кокетливо щурясь. — После концерта извольте принять на себя распорядительство танцами.

— С величайшим удовольствием! — еще ниже склонился Аркадий. — Заранее прошу разрешения пригласить вас на первый вальс.

Дама мило кивнула, приколола к его плечу синюю ленточку и отплыла.

Аркадий и до этого не мог пожаловаться на недостаток внимания к себе со стороны гимназисток (из нагрудного кармана его тужурки выглядывала уже целая пачка разноцветных секреток), а тут маленький гимназистик, бегавший по вестибюлю с фанерным почтовым ящиком, стал подносить ему конвертики всех цветов радуги чуть не через каждые две-три минуты.

Таня Люлюкова и Женя Ахило, гуляя по кругу, опять прошли мимо нас. И, странное дело, при их приближении Роман опять повернулся ко мне и заговорил о каких-то песнях, которые поют рабочие на здешнем свечном заводе. «Да он избегает ее взгляда, — мелькнула у меня догадка, — или сам боится на нее смотреть». Я попытался связать непонятное для меня поведение Романа с тем, что по пути сюда он колебался, идти на вечер или вернуться, но ни до чего определенного так и не додумался.

Получал секретки и Роман. Его смуглое мужественное лицо и светящиеся умом черные насмешливые глаза заметила, конечно, не одна девушка.

Ко мне же гимназистик подбежал только раз. Оборвав края розовой секретки по пунктиру и развернув ее, я прочитал:

«Милый цыпленочек! Тебе не холодно? Ты такой щупленький. Хочешь кашки?»

Роман заметил мое смущение, потянул к себе секретку и тоже прочитал. Прочитал и Аркадий.

— Жалко, что не проставила свой номер, а то бы ты ей ответил, — сказал он.

Я махнул рукой. Что уж тут отвечать!

— Ты, кажется, огорчился? — засмеялся Аркадий. — Вот уж зря! Придется объяснить тебе, где собака зарыта. Для старшеклассниц ты не очень интересная фигура. Их интересуют наши старшекурсники. В следующем году старшеклассницы кончают гимназию, а старшекурсники — институт. Неофициальная статистика показывает, что большинство неженатых институтцев увозят из Градобельска не только диплом, но и невесту. Вот если бы ты был не на первом курсе, а на последнем, или если б сегодняшний вечер устраивали не восьмиклассницы, а шестиклассницы, тебе б совсем другое писали. Правильно я говорю, Роман?