Жизнь и приключение в тайге

В этом отрывке — весь Арсеньев: внимательный наблюдатель природы и вдохновенный певец ее. Поражает сочетание поэтического восприятия природы с точной фиксацией малейших деталей; восторженные лирические переживания не только не мешают точному наблюдению, но даже более изощряют последнее, помогая заметить и уловить мельчайшие подробности. Отдаваясь упоению чарующей ночи, радостно вдыхая ночные ароматы и поддаваясь обаянию разлитой в природе грусти, он замечает и запоминает отдельные веточки, древесные сучки, былинки, сухую траву, сверкающую росой паутинку; с строгой научной точностью перечисляет виды деревьев, методически сообщая их названия: колючий кустарник даурского шиповника, поросли рябины, сорбария и т. д. Восхищаясь перелетом птиц в низовьях реки Лефу, который он называет «величественной картиной» и которым любовался «как очарованный», он внимательно перечисляет все замеченные им виды птиц и описывает характер их полета. «Тысячи птиц большими и малыми стаями тянулись к югу. Некоторые шли в обратном направлении, другие — наискось в сторону. Вереницы их то подымались кверху, то опускались вниз, и все разом, ближние и дальние, проектировались на фоне неба, в особенности внизу около горизонта, который вследствие этого оказался как бы затянутым паутиной» (I, стр. 37). Он не ограничивается только общим описанием, но в этих огромных, закрывших горизонт стаях уверенно различает отдельных представителей пернатого царства: орлы, канюки (соколы), лебеди, казарки, гуси, чайки, кроншнепы, крохали и т. д., сопровождая описание меткими, характерными эпитетами, позволяющими живо представить себе отдельные пролетавшие отряды: осторожные гуси, стаи грузной кряквы, торопливые утки, грациозные и подвижные чайки, изящные проворные крачки, остроклювые крохали. Подробно и живописно описан характер полета: орлы парят, распластав свои могучие крылья и описывая большие круги; гуси ниже орлов, но все же высоко над землей, они летят правильными косяками и «тяжело вразброд» машут крыльями; утки летят ближе к земле с большим шумом; соколы описывают красивые круги, подолгу останавливаются на одном месте и «трепеща крыльями» зорко высматривают на земле добычу. «Порой они отлетали в сторону, опять описывали круги и вдруг, сложив крылья, стремглав бросались книзу, то, едва коснувшись травы, снова быстро взмывали вверх»; кроншнепы летели легко, плавно и делали «удивительно красивые» повороты; чайки и крачки «своей снежной белизной мелькали в синеве лазурного неба».

Автор- путешественник всегда испытывает при описаниях природы большие трудности, чем писатель-беллетрист; последний вводит в свое повествование пейзажи «по мере надобности» и совершенно свободен в выборе картин природы и их особенностей. Пейзаж в повести или романе обычно лишь сопутствует действию и никогда не выступает на первый план повествования. Иначе — у путешественников, в частности у Н. М. Пржевальского или В. К. Арсеньева. У Арсеньева — пейзаж главная и неизменная тема. Он описывает природу на всем протяжении своего повествования о пройденных маршрутах; он изображает ее в разные времена года, в разные моменты дня, при разных состояниях погоды; воспроизводит картины лесов, лугов, болот; описывает большие, широкие реки и бурные горные потоки, морские берега и морской прибой; изображает покрытые непроходимыми лесами горные хребты и суровые обнаженные гольцы; воспроизводит картины солнечных восходов и закатов, восхождения луны и медленного постепенного исчезновения ее; картины грозы, наводнений, лесных пожаров; наконец, он тщательно зарисовывает форму, цвет, очертания цветов и деревьев и подробно описывает мир зверей, птиц, насекомых, воспроизводя их внешний вид, цвет оперений, окраску крылышек; описывает крупных и хищных зверей и мелких представителей разнообразной фауны края.

Описания природы находятся во всех книгах В. К. Арсеньева, но нигде нет повторений, утомляющих однообразных подробностей, возвращений к одному и тому же; разнообразию воспроизводимых картин природы соответствует и разнообразие и многогранность его восприятий и переживаний природы.

Сочинения В. К. Арсеньева могут быть названы в буквальном смысле энциклопедией дальневосточной природы и нельзя не удивляться разнообразию его художественных приемов, богатству образов, тщательности и точности эпитетов, своеобразию и смелости сравнений, которыми раскрывает он могучую красоту и пленительное очарование то грозной и величественной, то тихой и ласковой природы края.