Жизнь и книги Льва Канторовича

Сдержанное прощание на скале. Женщина просыпается в туристском доме от грохота внезапного обвала. Слышит рассказ о несчастье в горах, испытывает тревогу, боль утраты человека, едва знакомого, но пробудившего в ней смутное ожидание счастья. На этой ноте и кончается рассказ.　

Вскоре после похода на «Сибирякове» Канторович оказался на границе. Другие темы владели им несколько лет, пока наконец в повести «Бой» он снова не написал о спортсменах и спорте. Теперь его герои — боксеры, правда не профессионалы, а любители: молодой рабочий и студент-рабфаковец. Увлеченно, с большим знанием предмета изображает автор красоту спортивного соревнования, волнение его участников. Читая изображение боя, спортсмены, очевидно, могли вынести из него больше, чем читатель непрофессиональный. Но это ведь было отнюдь не руководство для боксеров. Спорт представал в повести как искусство, как сгусток ярких эмоций. Тренировки здесь — не только упорная работа, но и овладение мастерством, возвышающим человека, обогащающим его духовно. Спорт дан и как испытание дружбы, ее проверка и закалка.　

Само название повести имело двойной смысл. Это и бой на ринге, и бой с врагами, которым завершается произведение. С первых же страниц повести возникает ощущение предстоящих грозных событий. Оно уже есть в начальных главах, проявляется как будто бы в проходных эпизодах, но создает фон повествования. Сторож на пустом зимнем стадионе читает в газете известия из-за рубежа. «За границей было все неспокойно, запутано, и ему казалось, что в газетных сообщениях таится некий скрытый смысл, и он хочет разгадать тайны международной политики». Канторович, как и его читатели, не пропускал газетных сообщений. Переживал испанские события, трагическую судьбу Чехословакии, не мог поверить в заявления Чемберлена о грядущем «вечном мире» после Мюнхенских соглашений. Даже людям, искушенным в политике больше сторожа Филиппа Ивановича, далеко не все было ясно. В 1938—1939 годах Европа медленно вползала во вторую мировую войну.　

В повести «Бой» эти события — за «кадром», но именно они предопределили настроения героев. Много раз герои вступают в спор о приемах бокса. Но мотивы этих споров, понятия и слова, употребляемые друзьями, ассоциируются с приближением боев, изображенных в последних главах повести. «Не боец тот, что боится боя», «главное — боевая решимость», «лучшие бойцы впереди всех, и лучшим труднее всех», — все это выражает жизненную философию героев, разделяемую автором, и, конечно, относится далеко не к одному боксу.