Жизнь и искушение отца Мюзика

Вот так волшебно отозвалась на мою мольбу к ней в 1954 году Кики, моя возлюбленная Кики. Я писал, что, если мне придется претерпевать крестные мучения еще в одном столь же отвратительном, как нынешний, церковном приходе, я погибну, потому что больше не могу метать искусственный бисер перед реальными свиньями. Она была тогда в Биг-Суре, что в Калифорнии. Некий бдительный спортсмен, занимавшийся серфингом, увидел Пресвятую Деву Марию, восставшую, подобно Венере, из легкой спортивной лодки; тысячи верующих, как водится, собрались на чудотворном пляже, и среди них Кики. Однако, неусыпно бодрствуя в ожидании явления ПДМ[26], она нашла время устроить мое будущее. (К 1960 году Кики, вдохновленная Олдосом Хаксли, уже продвинулась вперед на пути к священному грибу и другим естественным психоделическим средствам постижения мистических истин. В 1975 году, прожив к тому времени несколько лет в Созолито, она приняла слишком большую дозу сильнодействующей смеси галлюциногенов. Я отслужил по ней заупокойную мессу в Бил-Холле. В отношении меня она всегда была fidelitas ipse, сама преданность. Ну, а после ее смерти Церковь всеми способами старалась выдавить меня из Бил-Холла.)

Дорога, идущая через поместье, начинается у массивных железных ворот, теперь всегда открытых, сооруженных в высокой стене, окружающей парк с южной стороны. Дорога минует коттедж привратника, выстроенный в поздневикторианскую эпоху из местного камня и крытый соломой (сейчас он свободен, но только не от местных парней и девушек, которые пользуются им для своих амурных дел). Сразу за коттеджем дорога уходит к озеру, оно в центре сужается, как если бы сама природа предусмотрела место для моста, украшенного точеными фигурными перилами. Среди камышей плещутся утки и шотландские куропатки. Тут дорога начинает довольно круто подниматься и идет мимо Стюартова дуба, где когда-то сэр Фердинандо, а позже старый Тревор встретили свою смерть, и потом под двумя изогнувшимися аркой деревьями, старинным дубом и каштаном, сквозь листву которого вдали можно иногда на мгновение увидеть колонну, воздвигнутую сэром Хэмфри Билом в честь знаменитой победы Нельсона при Трафальгаре. Потом дорога раздваивается, и правое ответвление ведет к конюшенному блоку с его центральным входом под аркой и башенными часами, перестроенному по моей инициативе более тридцати лет назад в административный корпус, кухню, трапезную, общую гостиную и маленькие однокомнатные квартирки для посещающих нас ученых. Очень скоро для меня стало утомительным такое обилие ошейников, по большей части иезуитов, в самом Бил-Холле. Переделка конюшен была очевидным решением. Разумеется, я не мог не допускать гостей в библиотеку или в часовню, но ограничил библиотечные часы и поручил Бастьену составить своего рода расписание. В результате прибывающих братьев приветствует Бастьен, тот же шаркающий тапочками Бастьен общается с ними во время их ученых занятий, и от него же они получают прощайте-счастливого пути при отбытии. Теперь я Редко вижу кого-нибудь из них. (Миряне — иное дело. Я сам просматриваю список просителей и ограничиваю доступ для тех, кто не кажется мне интересным.)