Жизнь и деяния графа Александра Читтано. Книга 4

Изрядно помыкавшись между Лондоном и Амстердамом в заботах об устройстве имущественных дел, я, наконец, доплыл до Бристоля, а там — и до Вилбурова. Собрал всех своих на совет. Всех, кого можно. Кого нельзя — у тех запросил мнения почтой, как нам дальше жить и чем зарабатывать на хлеб. На сдобный калач, ибо меньшее никого не устроит. Мне и калач неинтересен: не хлебом, как говорится, единым… Зацепившись, вроде бы, за тот круг, в коем решают мировые судьбы, вдруг оказаться разжалованным в средней руки заводчики и судовладельцы — разочарование страшное. Плевать на славу и почести; единственное, что ценно во власти — возможность потихоньку, помалу, на волосок, на толщину паутинки, двигать мир в угодную мне сторону. МНЕ угодную. Не кому-нибудь иному. Большие деньги, в принципе, могут заменить чин в этом деле, но только ОЧЕНЬ большие. Сопоставимые с доходом одной из ост-индских компаний или средней руки европейского герцогства. Даже мечтать не стану: все равно неисполнимо. Бывают люди, способные и без денег обойтись: духовные вожди, подвижники, ересиархи. Лютер, Лойола, Аввакум. Или великие ученые, калибра Ньютона и Галилея. Мне до таких — как до звезды небесной.

Или это просто упадок духа, накативший после вынужденного бегства из России, а на самом деле я все могу? Выяснить не удалось, потому что вместо приунывшего капитана за дело взялась команда. Да хорошо взялась! Что там Crowley's crew леди Феодосии?! Наши посильнее будут! Не зря тратил на ребятишек деньги, время и душевные силы. Иван Онучин, моя правая рука по заводу, открыл разговор.

— В свете последних сообщений из Тайболы… Вы позволите, Александр Иванович?

— Да, Ваня, можно. Рассказывай все.

— Так вот, нынешние немцы оказались умнее Меншикова и не стали резать куру, несущую золотые яйца. Текущие дела по-прежнему решает совет старших мастеров, вакантные места в котором заместили нашими помощниками, а для генерального руководства вызван с Урала генерал-поручик фон Геннин. Доля господина графа взята в казну, остальные акционеры пока при своих. Что примечательно: сразу после сей перемены вывозные пошлины на железный товар без лишнего шума вернули к прежней величине. Остермановская Комиссия о коммерции единодушно решила, что повышение оных было ошибкой. Теперь надо внимательно смотреть за судьбою акций, принадлежавших Его Сиятельству: если они будут переданы в подарок или задешево проданы известной персоне, то… В общем, кому выгодно — тот и сделал.

— Бирон, что ли?

Мишка Евстафьев прямолинеен. Заграничная фракция моих приказчиков всегда отличалась от внутрироссийской: им присущи крамольная склонность называть вещи своими именами и открытое неуважение к придворной санкт-петербургской шайке.

— Увидим, Михаил. Пока рано для окончательных выводов. Что имеет значение — завод работает, однако прежние способы коммерции для нас закрыты. Не секрет, что европейские конторы служили главным образом для перекачки прибыли за границу…

— Ошибаешься, господин Онучин! Когда б мы не обеспечивали сбыт, вам бы вовек из нищеты не выбраться!

— Нет, уважаемый господин Евстафьев! Ни хера ты не понимаешь…

— Ну-ка, тихо оба! Не время старые ссоры меж заводскими и торговыми, как телятя солому, пережевывать. Сейчас это все утратило значение. Иван, продолжай.

— Слушаюсь, Ваше Сиятельство. Раньше бристольская фактория девять десятых выручки получала от перепродажи нашего железного товара, и кое-что, по мелочи, делалось на здешнем заводе. Медный лист, проволока, гвоздей немного. Теперь главный источник денег утрачен. Полагаю, наиболее выгодным, с учетом опыта и умений наших мастеров, может стать изготовление металлических крепительных частей для морских судов. В настоящее время только Адмиралтейство и ост-индская верфь в Дептфорде заказывают оные на заводах Кроули. Прочие судовые строители делают их в убогих кузницах, выходит дорого и непрочно…

— Путаешь, братец! Когда б выходило дороже, чем у Кроули…

— Разумею, дорого в том смысле, что несоразмерно с добротою изделий. Не претендуя на казенные и компанейские заказы, мы имеем возможность занять сей рынок, изготовляя готовые наборы скреп наиболее часто встречающихся размеров и разновидностей. Вывозя их в Голландию, где строится до тысячи торговых судов ежегодно… Если возьмем хотя бы половину доступных объемов, здешний завод придется расширить вдесятеро. Уже сейчас пора закладывать дополнительные мастерские, казармы для работников и коттеджи для мастеров.

— Разрешите?

Федька Угримов, один из моих гребцов в день бегства. Был старшим мастером в токарном отделении.

— Да, Федор?