Читаем Жизнь длиною в обойму полностью

Жизнь длиною в обойму

Лейтенант-коммандер Сикерд проверил свой автомат и начал спускаться по узкой ведущей меж деревьев тропинке. Автомат у него был «левый» – «АК100» эфиопского производства, он раздобыл его в Ливии во время известных событий. Именно лейтенант-коммандер Сикерд был «командиром на месте» от морского специального командования и контролировал специальную операцию, приведшую к ликвидации старого врага США – ливийского диктатора Муаммара Каддафи. Тогда там были целые две группы морских котиков почти в полном составе, а так как в Ливии в тот момент автомат меняли на пару куриц, так их было много – многие обзавелись левым оружием. В том числе и лейтенант-коммандер Сикерд – он вывез несколько штук и один из них уже выбросил в Атлантику, после того как совершил заказное убийство.

Заказчиком было DEA. Специальное агентство Министерства юстиции США, занимающееся борьбой с наркомафией и наркобизнесом. По странному стечению обстоятельств коммандер Сикерд сотрудничал с ними в деле пресечения наркопоставок, а с ЦРУ США и местной наркомафией он сотрудничал в деле организации наркопоставок на Европейский континент. Он был частью цепочки, которая начиналась в Колумбии, шла до северного побережья Африки, потом в Испанию, потом по всей Европе. Разница между маршрутом Афганистан – Косово была в том, что через Косово гнали героин, а через Испанию – кокаин. Кокаин почему-то считался менее вредным, чем героин, и более… аристократичным, что ли.

Перед тем как выйти, он громко крикнул: «Эй, Бойко!» – и после того, как не последовало стрельбы, вышел на открытую местность, держа автомат в вытянутой вверх руке, демонстрируя свое миролюбие.

Невысокий толстяк, поднявшийся с земли, увидев его, покраснел от гнева.

– Сикерд?! Ты?! Ты что тут делаешь?..

…

– Какого хрена тебе тут понадобилось, это наша земля! Мы с Хулио договорились, что никто в чужую тарелку не лезет. Мне что – позвонить ему? Это он тебя сюда послал?!

– Рот закрой, – миролюбиво посоветовал коммандер. Упоминать имя Хулио было опасно даже здесь, за тысячу километров от Испании. Хулио был кем-то вроде смотрящего в Испании от наркомафиозной группировки Зетас – полных отморозков. Он происходил из многодетной семьи, до шестнадцати лет убивал сам, потом начал тренировать и сдавать напрокат своих младших братьев наркомафии в качестве киллеров. Нравы у него были соответствующие – до его появления в Испании не знали, что такое el guiso[32]. Теперь знали…

Толстяк осмотрелся.

– Что тебе надо? Что ты сделал?

– Ничего. Просто спас твою жирную задницу, ты теперь мне должен.

– Должен?! Ты охренел?!!

Толстяк, казалось, вот-вот взорвется.

– Какого хрена ты его замочил? Ты знаешь, что теперь будет?!

– Что, расскажи?

– Общество с трудом поддерживает мир. С тех пор как вы начали всю эту долбаную заваруху на Ближнем Востоке, вся молодежь как с цепи сорвалась. Мы с трудом поддерживаем порядок… им плевать на семьи, на честь, у них в голове один джихад! Но мы с трудом, но удерживаем их в узде! А теперь ты замочил Беса! А подумают, что это я замочил!

– Ты и замочил.

– Ты…

Толстяк замолчал – на его переносице появилась красная точка лазерного прицела.

– Про…елся? Теперь слушай. Первое: Бесник пошел против общества, и ты его казнил, так? И всех его людей. А меня здесь не было. Если станет известно, что я тут был, начнутся проблемы, вы предъявите Хулио, а вы знаете, кто за ним стоит. Он человек резкий, предъяв не потерпит, и ты умрешь одним из первых вместе со всей своей семьей. А если ты скажешь, что ты это сделал, уважение к тебе только возрастет. Точнее – страх, но у вас это одно и то же.

– Какой страх… – с горечью сказал толстяк, – у этих джихадистов нет страха, они рады подохнуть. Мне конец.

– Не переживай, – утешил лейтенант-коммандер, – скоро эта проблема решится, хотя бы отчасти. Знаешь, как говорят? Нет лучше зрелища, чем видеть, как твои враги уничтожают друг друга. А теперь давай посмотрим, что есть в лагере. И да… пристрели вон того. Он, кажется, еще жив…

Толстяк, все еще красный от гнева, достал пистолет и бахнул…

В одной из палаток они нашли связанную женщину. Явно европейку.

– Придурок… – выругался коммандер, – я так и знал. Козел!

– Ты о чем?

– Да так. Не имеет значения.

– Что с ней будем делать? – осведомился толстяк.

Женщина переводила глаза, полные ужаса, с одного из стоящих перед ней мужчин на другого. Она видела, что один – явно европеец, а второй… непонятно кто.

Но если этот европеец – почему он не развяжет ее?

Она мычала и дергалась. Но ответа не было.

– По идее, должен был сделать Бесник.

– Да, но Бесник мертв.

– Спасибо, я знаю.

– Так что будем делать?

– Для начала давай опознаем ее.

«Европеец» нагнулся и сорвал с лица женщины скотч. На коже появились капельки крови…

– Как ваше имя? Вы говорите по-английски.

– Да, да. Я Сана Ахмад, журналистка, подданная Швеции. Они похитили меня!

– Ясно, – сказал европеец, – пристрели ее.

Сана Ахмад онемела от удивления и ужаса.