Жизнь Данте

Но это утверждение первичности вдохновения и внутреннего голоса Амора не противоречило стилистическим поискам и философским чтениям. Данте лишь утверждал, что без вдохновения напрасны все ухищрения риторов и все знания мудрецов. В душе поэта должна царствовать любовь.

Восхваляя прекрасную даму, подательницу милостей и чудес, Данте предчувствовал в сновидениях ее смерть. Роковым предзнаменованиям посвящена вторая канцона "Новой Жизни". После смерти Беатриче Данте оплакивал ее успение в стихах, но не пожелал сообщить подробностей о горестном событии в прозе своей "книги памяти". В конце "Новой Жизни" повествуется о некой "сострадательной даме", взгляды которой утешали Данте.

Образ юной красавицы, полной любви и сожаления к тоскующему Данте, все более овладевал его сердцем. Далее мы узнаем о возврате поэта к былой любви, о его раскаянии, о чудесном видении, ему представшем. Беатриче является в тех кроваво-красных одеяниях, в которых он увидел ее впервые в детстве. Данте кажется, что весь город охвачен великою скорбью, которую ощущают и пилигримы из дальних стран, проходящие по улицам горестной Флоренции. Он мысленно возносится в Эмпирей, и там -- "за сферою предельного движенья" -видит благороднейшую даму,

Покинувшую плен земных тревог,

Достойную похвал и удивленья.

(XLI, 11)

На последней странице "Новой Жизни" Данте обещает, что скажет о Беатриче, если только продлится его жизнь, то, что никогда не было сказано ни об одной женщине. Этот заключительный аккорд "книги памяти" противостоит всему замыслу следующего произведения Данте, "Пира" ("Il Convivio"), написанного в изгнании, между 1304 и 1307 гг., и оставшегося незаконченным. Следует предположить, что две аллегорические и морализирующие канцоны, вошедшие в "Пир", возникли еще во Флоренции. Данте утверждает, что "сострадательная дама" была "достойнейшей дочерью Повелителя вселенной, которую Пифагор именовал Философией" (II, XV, 12). Нелегко объяснить совершенно очевидное противоречие между двумя произведениями. Трудно также отрешиться от мысли, что "сострадательная дама", прежде чем превратиться в образ аллегорический, не существовала в действительности на "первом плане". Можно предположить с достаточной вероятностью, что "Новая Жизнь" имела две редакции и что до нас дошла вторая, в которой конец был переделан и дополнен самим Данте в те времена, когда он оставил "Пир" и трактат "О народном красноречии" и начал писать "Монархию" и "Божественную Комедию". Отказавшись от интеллектуализма первых лет изгнания, Данте стремился связать с песнями поэмы свое юношеское произведение, прославлявшее ту, которая стала его водительницей в "Рае".

На страницах "Пира" сказано, что после смерти Беатриче Данте обратился к разысканию истины, которую "как бы в сновидении" он прозревал в "Новой Жизни". Вообразив Мадонну Философию в облике благородной дамы, поэт стал ходить туда, "где она истинно проявляла себя,-- в монастырские школы и на диспуты философствующих" (II, XII, 7). Народный язык, предназначенный для поэзии любви, в устах Данте стал выражать сложную систему философских и моральных взглядов его времени. Данте углублялся в лес абстракций -эксперимент чрезвычайно опасный, который был бы гибелен для тех, кто не обладал его гением, но для него открыл новые пути. Он покорял стихию итальянского языка, расширял его границы, предъявляя к нему те требования, удовлетворить которые в ту эпоху мог только латинский. Сознавая все яснее требования подлинно философского языка, Данте утомился аллегорической системой выражения. Он расстался с ней в сонете "Звучат по свету ваши голоса". Необходимо подчеркнуть, что аллегорическая манера у Данте была соединена с иной, чем в "Новой Жизни", системой выражений. В третьей канцоне "Пира" (трактат IV) Данте пишет, что Мадонна Философия "смутила его привычный язык" и что ему следует оставить "сладостный стиль" тех времен, когда он говорил о любви, и прибегнуть к "острому и суровому стиху" ("rima aspr'e sottile"). Напомним, что в "Чистилище" Данте возвратился к прославлению "сладостного нового стиля" в разговоре с Бонаджунтой да Лукка. Доктринальные канцоны "Пира" (в которых встречаются, чередуясь со стихами рассудительными, стихи, вдохновленные музами) следует рассматривать как подготовку к "Божественной Комедии", хотя сам автор в начале XIV в. считал "Пир" самым важным своим трудом. Заметим, что вторую доктринальную канцону "Пира" -- "Амор красноречиво говорит" -- исполняет в Антипургатории ("Чистилище", II, 112) друг Данте, композитор и певец Казелла. Звуки канцоны названы там не "острыми и суровыми", а "сладостными". По-видимому, к этому циклу принадлежат также несколько канцон, написанных в первые годы изгнания, которые, вероятно, вошли бы в последующие трактаты "Пира", если бы Данте не прервал свой труд.