Читаем Жизнь человека полностью

Свое еще не отлюбяИ ожидая в жизни смуту,Не отпускала от себяОна его ни на минуту.Предчувствуя его уходИли предвидя долю вдовью,Его любила целый годЗахватническою любовью.<p>Облако</p>Вспоминается сквозь сон —Как смеялась, что болтала,Беспрерывный сладкий звонТелефона и бокала.Мужа верные друзьяИ ее друзьями были.Не какие-то князья:Что давала — ели-пили.Он ушел — хватило силЖизнь начать ему сначала.Ни один не позвонил,Ни одна не забежала.Не осталось ничего,—С прошлым прочно распростилась,Ибо облако егоВместе с ним переместилось.<p>Старинная акварель</p>Летние дни отгорели.Душу пронзая до дна,С ясной еще акварелиЖенщина смотрит одна.Под черепаховым гребнемПолный наивности взор…То, что в разлуках мы крепнем,Это поистине вздор.<p>Жена</p>Он умер, а его женаЖива-здорова.Из растворенного окнаГлядит сурово.Жестока эта полосаИ мысли эти.Но раздаются голоса:Приедут дети.И жизнь пойдет с их жизнью в лад,Им карты в руки.Потом еще смягчится взгляд:Приедут внуки.И все как будто ничего.Родные лица.И лишь с отсутствием его —Не примириться.Ах, молодые, напрямикШагали двое…Как повернется мой языкНазвать вдовою?<p id="AutBody_0bookmark5">Осы</p>Полдень. Пока еще зелен откос,Но уже близкоОсень, и некуда деться от ос,Просто от риска.В этом упорстве, что ордам сродниНетерпеливым,В блюдце айвы и в корзинке ониС белым наливом.Поодиночке летят и ползутИли оравойИ без конца попадают под суд,Часто неправый.Лес в паутинной стоит парандже.В отблесках света.Утром и вечером осень уже.Днем еще лето.<p>Художники</p>Этот мир был воспринят однимиКак огромный экран,Где заранее выключен звук.Этот мир был воспринят другимиКак могучий орган,Но где смутные краски вокруг.А ведь все в этом мире едино —Гулкой бури момент,Где волна, и песок, и янтарь.Ощутимы и звук, и картина.Лишь иной инструмент,Совершенно иной инвентарь.<p>Два поэта</p>Поля с цветущими хлебамиИ улиц каменный простор……Их часто сталкивали лбамиИ сталкивают до сих пор.Небрежно бьют одним другогоИ с радостью — наоборот.А их сияющее словоНеувядаемо живет.Один — коса звенит издревле.Другой — цеха гремят вдали…Они, как город и деревня,Быть друг без друга не могли.<p>Искусство</p>Высок и свободенПо залам сияющий свет.Средь прочих полотен —Художника автопортрет.Пред грозною ЛетойВполне беззащитна душа.А кисть его в левойРуке. Вероятно, левша.Не тешьтесь забавой.Иной в этом вовсе резон:Кисть держит он в правой,Но в зеркале он отражен.Как чисто и грустноМузейное светит окно.Святое искусство,И вправду прекрасно оно.В нем отзвуки века,В нем долго стоит тишина.В нем жизнь человекаКак в зеркале отражена.
Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики