Читаем Жизнь полностью

Номер 2120 по Саут-Мичиган-авеню — это был адрес святилища, штаб-квартира Chess Records в Чикаго. Мы попали туда благодаря Эндрю Олдхэму, который экспромтом договорился о записи — в момент, когда наш первый американский тур, уже наполовину откатанный, выглядел почти катастрофой. Там, в студии с совершенным звуком, в комнате, где было создано все, на чем мы выросли, мы за два дня записали сразу четырнадцать треков. Наверное, от чувства облегчения, что на время соскочили с тура, но, может, и просто оттого, что вокруг прогуливались люди типа Бадди Гая, Чака Берри или Уилли Диксона. Среди записанного была вещь Бобби Уомака It’s All Over Now — наш первый хит номер один[82]. Кое-кто, в том числе Маршалл Чесс, клянется, что я все выдумал, но Билл Уаймен вам подтвердит — когда мы зашли в студию Chess, мы увидели маляра в черном комбинезоне, который красил потолок. И это был Мадди Уотерс — с потеками побелки на лице, верхом на стремянке. Маршалл Чесс говорит: «Да ладно, он у нас ничего не красил». Но Маршалл тогда был еще пацан и работал в подвале. Плюс к тому Билл Уаймен мне рассказывал, что реально помнит, как Мадди Уотерс таскал наши усилители из машины в студию. Было это от доброты душевной или у него тогда просто диски не продавались, не знаю, но что за черти были братья Чесс, помню хорошо: хочешь получать зарплату — не сиди без дела. Вообще-то при встрече с твоими героями, твоими богами самым странным были полное отсутствие у них понтов и огромная Доброжелательность. «Давай еще раз это место» — и ты вдруг понимаешь, что рядом сидит Мадди Уотерс. Само собой, потом я с ним сошелся поближе, за долгие годы часто у него останавливался. А в те первые визиты я, кажется, селился у Хаулин Вулфа. Но Мадди был с нами. Сидишь посреди чикагского Саут-Сайда с этими двумя мэтрами. А вокруг кипит семейная жизнь, приходят и уходят оравы детей и родственников. Уилли Диксон тут же...

В Америке Бобби Уомак, да и не только он, — они нам говорили: «Первый раз, когда мы вас услышали, мы думали, вы черные. Мы думали, откуда эти сукины дети там взялись?»

Я и сам-то не очень врубаюсь, как получилось, что мы с Миком в этой нашей дыре стали выдавать такой звук — разве что дело в том, что если, как мы, сутки напролет впитывать музыку в сырой лондонской хате, то по результатам не будет никакой разницы с тем, как если бы мы впитывали её на чикагских улицах. Мы играли её и играли, пока однажды она не стала нашей. Мы не звучали по-британски. И, по-моему, нас самих это удивляло не меньше остальных.

Каждый раз, как мы играли, — и до сих пор иногда у меня такое бывает — я вдруг поворачивался и думал: «Не может быть, чтоб это звучание исходило от этого парня. И от меня». Почти как несешься на диком коне. В этом отношении нам обалденно повезло работать с Чарли Уоттсом. Он стучал очень похоже на черных ударников, игравших с Sam and Dave или на Motown, в общем, на соул-ударников. Это его особенный дар. Почти все время суперкорректно, с палочками между пальцев — сейчас, кстати, так играет большинство. Короче, если попробуешь выдать дикаря, пролетаешь мимо. Немножко похоже на серфинг — все о’кей, пока балансируешь сверху. И из-за этого чарлиевского стиля я мог играть точно так же. В группе одна вещь ведет другую, элементы должны сплавляться в целое. В принципе все работает по законам жидкости.

Самая странная деталь во всей истории — это то, что мы все-таки добились чего хотели своими тинейджерскими максималистскими мозгами, а именно — приучили людей к блюзу, и в результате неожиданно получилось так, что мы самих американцев повернули к их собственной музыке. И это, наверное, наш самый большой вклад в музыку. Мы перенастроили мозги и уши белой Америки. Притом я не хочу хвастаться, что мы были единственными, — без Beatles вышибить эту дверь, скорее всего, было не под силу никому. Но уж они-то, конечно, никакие не блюзмены.

В США черная музыка на всех парах рвалась вперед. Что до белого музыкантского народа, то после того, как Бадди Холли разбился, и Эдди Кокран тоже, а Элвис сошел с рельсов, попав в армию, — короче, к моему приезду белую музыку в США представляли Beach Boys и Бобби Ви. Ребята, застрявшие в прошлом. Прошлое было полгода назад — вроде не так давно, но тема уже изменилась. Граница пролегала по Beatles. Но и они быстро застряли в собственной клетке — «фантастическая четверка», вся фигня. Начали появляться Monkees и прочее эрзац-фуфло. В любом случае, я думаю, в то время в американской белой музыке явно существовало незаполненное место.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айседора Дункан. Модерн на босу ногу
Айседора Дункан. Модерн на босу ногу

Перед вами лучшая на сегодняшний день биография величайшей танцовщицы ХХ века. Книга о жизни и творчестве Айседоры Дункан, написанная Ю. Андреевой в 2013 году, получила несколько литературных премий и на долгое время стала основной темой для обсуждения среди знатоков искусства. Для этого издания автор существенно дополнила историю «жрицы танца», уделив особое внимание годам ее юности.Ярчайшая из комет, посетивших землю на рубеже XIX – начала XX в., основательница танца модерн, самая эксцентричная женщина своего времени. Что сделало ее такой? Как ей удалось пережить смерть двоих детей? Как из скромной воспитанницы балетного училища она превратилась в гетеру, танцующую босиком в казино Чикаго? Ответы вы найдете на страницах биографии Айседоры Дункан, женщины, сказавшей однажды: «Только гений может стать достойным моего тела!» – и вскоре вышедшей замуж за Сергея Есенина.

Юлия Игоревна Андреева

Музыка / Прочее