Жизнь

– Что за глупость сказала эта девчонка? – спросил ненец, тон которого напомнил мне отца.

Весь мой энтузиазм испарился. Мысленно я уже оставила эту идею, как внезапно Ёнко сказал:

– Почему бы и нет. Я не был раньше на Большой Земле и честно я не хочу ехать туда, но я не вижу другого выхода, как поехать. Там живут люди, люди, которые имеют язык, чтобы говорить, голову, чтобы думать, быть может, у них есть еще понимание. Нужно поехать и поговорить с ними.

Я была вне себя от чувства гордости.

– Нужно ехать. Поедем завтра. – сказал Ёнко.

Целый день я ходила в приподнятом настроении. В своем чуме я достала тетрадь и ручку, чтобы сделать какие-то записи для своего диплома. Я открыла тетрадь, но написать о скудности жизни и неразвитости этого народа так и не смогла. Мне очень хотелось написать, насколько прекрасны песни этого народа, о самобытности уклада их жизни, о любви к своим краям и природе. Пока я думала, ко мне в чум зашла Агна.

– О чем твои мысли? – спросила она, присаживаясь рядом со мной. Она посмотрела на меня своими огромными зелеными глазами.

– Я думаю, как описать ваш уклад жизни – ответила я ей.

– Ты сильная внутри. Я вижу. Я знаю, что ты хочешь просить своих людей оставить нас в покое. Ты думаешь, нас поймут?

– Мы будем делать все, что возможно. Во всяком случае, это лучше, чем просто сидеть и ждать – ответила я.

– Я так просила богов о помощи. Просила оставить наш край в покое. Они всегда помогали, а сейчас как-будто не слышат моей мольбы. Я просила прекратить дожди, и они прекращались, я просила солнечного света, и он всегда появлялся. Почему же сейчас они оставляют нас?

– Я не знаю Агна. Наверное, потому, что люди слишком бесчувственные и богам сложно задеть их за живое. Люди, среди которых живу я, не умеют любить. У них другие ценности и простой просьбой невозможно тронуть их сердца.

– Ну ведь ты не такая, хотя и живешь среди таких людей – ответила Агна – ты умеешь любить и понимать. Ты понимаешь нас и любишь Ёнко.

Ее слова заставили меня покраснеть.

– С чего ты взяла, что я люблю Ёнко? Просто хочу помочь и все.

– Мне легко это понять. Я же тоже женщина, а твои глаза о многом могут сказать.

– Наше восприятие жизни совсем разное. Я никогда не жила так. Если бы даже между нами возникла симпатия, то я не смогла бы освоиться здесь, а Ёнко не смог бы освоиться где-то в городе.

– Ты влюбилась в его. Разве то, о чем ты говоришь, может стать преградой?

Я промолчала, а затем сказала:

– Мы едем завтра утром. Доберемся до Ханты-Мансийска, а там купим билеты до Москвы.

Мы еще о чем-то говорили с Агной. Она пела песни, смеялась, а я была где-то не здесь. Я все время думала об ее словах. Полюбить «дикого» человека – было самой последней выдумкой моего воображения. Я не могла сравнивать Ёнко с другими молодыми людьми, но рядом с ним я чувствовала защищенность, уверенность. Он стал для меня человеком высокого нравственного духа. Он был воплощением настоящего мужчины, способным позаботиться и брать на себя ответственность. Эти качества я всегда искала в мужчине, но в моем окружении таких мужчин почти не было. Но его жизнь в городской суете не представлялась мне возможной.

Глава 3

Утром я проснулась рано, оделась и вышла из чума. Меня интересовал вопрос, касающейся паспорта. Чум, тайга, племена…как мы возьмем билеты на самолет без паспорта? Получалось так, что фактически Ёнко не имел дома, значит, он не был нигде зарегистрирован, следовательно, паспорта он не имел. Ёнко был уже собран. Меня ждала оленья упряжка.

– Ну что? В добрый путь? – спросил Ёнко.

– Ёнко, я хотела спросить, есть ли у тебя паспорт, ведь купить билет на самолет без документа невозможно…

Ёнко залез рукой в свой карман и вытащил мятую коричневую книжечку.

– Держи – не без гордости сказал он.

Это оказался паспорт. Я открыла его на месте регистрации и увидела следующую запись: «зарегистрирован – тайга». В штампе не было ни улицы, ни дома, но наличие паспорта заставило меня успокоиться.

До Ханты-Мансийска мы добрались за четыре часа. Нас довез один старый ненец. Высадив нас где-то недалеко от трассы, он направился в обратную сторону. Мы вышли на трассу и стали ловить машину. Никто не останавливался. Не трудно было понять почему. Внешний вид Ёнко оставлял желать лучшего. Малица из телячьей шкуры, обувь из шкуры оленя и огромный, похожий на рюкзак, набитый разными вещами мешок на плечах.

Нам повезло, что мимо проезжало такси. Водитель остановился и с опаской приоткрыл боковое стекло.

– Вам куда? – крикнул он.

– В аэропорт сколько выйдет?

– За тысячу довезу.

– Дорого – ответила я – тут же недалеко, давайте за пятьсот хотя бы?

– Посмотри – сказал Ёнко и вытащил маленький мешочек с деньгами – Мы деньгами не пользуемся, я накопил кое-что.

– Ладно, давай шестьсот, и мы квиты – крикнул водитель.

Я достала из мешочка триста рублей и отдала Ёнко.

– Ты взяла триста, а он сказал шестьсот – сказал Ёнко.

– Нам еще понадобятся деньги, давай пополам, ладно?

Он резко взял деньги из моих рук, достал еще триста рублей и сунул в окно водителю.

– Садитесь – усмехнувшись, сказал водитель.