Живой Журнал Нины Горлановой - май- 4 декабря 2013

- Первое свидание не состоится, если не запомните, что в Росси иначе считают этажи!

Мы с нею ездили на почту получать картон от М.М. Там слышали (о больнице? о чем?):

- Они взятку требуют, а Улицкую слушала по культуре, она говорила: «Где можно, не давайте взяток!» И я не хочу…

(вот и писателей стали слушаться, как это мне по сердцу!)

наша Миланочка по моей просьбе водила гостью по городу и музей Дягилева показала!

...

Съездила за картоном. Написала 14 картиночек. Слава сказал:

- Пять хорошие, а остальные тоже пойдут на подарки… для запредельных пьянок, когда уже никто ничего не чувствует…

...

Только что приехала от мамочки. Антон меня встретил, а 29-го он же проводил. Спасибо, дорогой сын.

Четверо суток в плацкартном вагоне по России… Я (НГ) хочу написать картину «Едоки картофеля в вагоне»: трогательные руки и лица, одно детское. Чистят над столиком яйца, картофелину, огурец. Слава:

- У тебя будут ласты вместо рук. Что они ластами почистят?

- А за окном закат пылает.

- Шесть букв… «Ананас»? Или «онанас»?

- «Антикроссворд» - это что?

От Лихой до Перми ехала ровно двое суток, и вместе со мной ехала книга о Ван Гоге. Она помогла снова прожить жизнь любимого художника. Хотя советский автор написал много нелепого: «Болезнь все чаще берет верх... И тогда появляется “Звездная ночь”».

( Я (НГ) подумала: всем бы такую болезнь, результатом которой будет «»Звездная ночь», а от нее-то уж как здоровеешь!)

В небе плыли летающие скобки, прямо по Ван Гогу, а это были ястребы.

Соседи читают «Караван историй»:

- У Ефремова все были любовницами: и Мирошниченко, и Вертинская, и все его любили. А одну он не хотел, чтобы вошла, он какашки на тарелке за дверь выставил. Так она все равно перешагнула и вошла!

Слава:

- Мифы сочиняют, потому что Ефремов у них бог плодородия.

Я:

- А может, он поступил в духе нар.-смеховой культуры, потому что мы все в этом поколении Бахтина любили?

Юмор молодых:

- Нужно ведро адеквата, и голову туда. Чтобы вся голова была в адеквате.

Раньше шутили: «Принеси ведро реверса».

Внучатый племянник 15-ти лет:

- Нашей собаке я построил дворец: метр двадцать в высоту, полтора в длину…

Оля:

- Пол с подогревом, надеюсь?

Говорю ему про деда Михаила Кондратьевича:

- Воевал, до Берлина дошел без единой царапины. Потом на Колыму…

- Колыма – это где?

- На Луне.

По КУЛЬТУРЕ передавали Гершвина, я под него написала 9 картиночек. Мама расставила мои картины на столе, как наш внук Игнатик: долго выравнивала угол к углу.

На первом пути перечитывала Пастернака: мы люди в той степени, в какой любим других людей… Я, НГ, думаю, что отсюда вытекло то, что у Мамардашвили: человек жив в такой степени, в какой оживляет других. Мамочка живет как раз по такому принципу, не формулируя его. В советское время ее ценили за все эти вопросы о здоровье и пожелания счастья. А сейчас воспринимают с раздражением. Иногда кажется, что людям нужны одни только деньги.

Соседка мамы немного старше ее. В день меняет несколько « личностей». Приходит ласковая, хвалит мои картины, я дарю ей сирень. Через час входит брат:

- Вам почта.

Смотрю: эта сирень валяется на коврике под дверью.

Через час снова стучит эта соседка, как будто в первый раз:

- О, Нина приехала! Как много картин! Наверно, всей Перми не хватит, чтобы разложить твои картины. Подари хоть мне эту рыбку японскую.

Ее мама была раскулачена и сослана с пятью детьми (и с нею тоже) на север Пермской области. Папа там сразу погиб от сердечного приступа. Девочке пришлось собирать милостыню. Трудно оставаться в здравом сознании после такой жизни. А маму Оли немцы угоняли в Германию на работы, и она вернулась тоже очень странная и всю жизнь боится людей. На той неделе не пустила домоуправление, чтобы сменить стояк: предпочитает получать воду по каплям, лишь бы не видеть людей.

Гегелевская бесконечность пролетела мимо.

А между тем, все сейчас в стране не так уж … не так уж… в шесть утра в окно донесся сегодня голос девочки:

- Кристина, я с тобой дружу!

...

Я вышла на Триумфальную из театра около пяти, совершенно позабыв, что сегодня 31 июля. Спросила у полицейского, как пройти к метро. Я была с большой сумкой из-под картин, которые оставила в «Знамени». Он мне объяснил, а потом шел за мной вплоть до вагона метро. Думал, что я буду митинговать за 31 статью Конституции? Какой-то холодок по спине пробегал: сорвется вся программа пребывания в Москве, если меня задержат... А Рубинштейн уже ужин готовил, ждал меня...

Лена (в Калитве) рассказала: «Пациентка с забинтованными ногами.

- Что случилось?

- Я пострадала при взрыве на вокзале.

- В 3 часа ночи? Вы ведь живете в четырех остановках от вокзала.

- Прибежала и как раз попала под второй взрыв!»

Я:

- Это говорит о загадочности русской души.

Слава:

- Это вечное «Хлеба и зрелищ!»

Слесарь чинил кран. Уходя, сказал:

- Звоните, если что. Так и говорите, что из библиотеки.

У Веры даже в прихожей стеллажи книг до потолка.

С утра нет интернета. Читала прекрасную книгу Далоша о любви Ахматовой к Берлину… настолько прониклась, что пересолила яичницу с помидорами (словно это я была влюблена)… чудеса!

...