Живи как хочешь

ДЖОН: Королевское правительство не имело против него улик. Он ведь выехал в Бельфор с опозданием в один день, по дороге узнал о неудаче восстания и вернулся. К тому же, в войнах главнокомандующие обычно остаются живы… Ангел мой, не вспоминай обо всей трагедии, это слишком ужасно. Генерал Лафайетт – самый лучший человек, которого я когда-либо в жизни видел… Я купил в писчебумажном магазине плакат в его честь, пусть стоит на столе. (Подает Лине картон со стихами).

ЛИНА (читает):

Our fathers in glory now sleep
Who gathered with thee to the fight;
But the sons will eternally keep
The tablet of gratitude bright.
We bow not the neck
We bend not the knee;
But our hearts, Lafayette,
We surrender to thee.[16]

ДЖОН (озабоченно): Ты еще плохо произносишь «ти-эч». Надо… (заглядывает в руководство). Надо выдвинуть кончик языка, слегка его распластать и втянуть назад. Это очень просто.

ЛИНА: Очень… У нас во Франции нет «ти-эч».

ДЖОН (благодушно машет рукой): Я знаю, я знаю, во Франции все самое лучшее.

ЛИНА: Ты убежден, что все самое лучшее в Соединенных Штатах, правда?

ДЖОН: Да, потому, что это действительно так, какой же тут может быть спор?.. Лина, если тебе скучно, выписывай из Нью-Йорка книги. Почему ты больше не играешь? Помнишь, ты часто играла это (Берет гитару и напевает, перебирая струны):

Plaisir d'amour ne dure qu'un moment,
Chagrin d'amour dure toute la vie…

ЛИНА (поспешно): Нет, не это!.. Это нельзя петь с твоим американским акцентом. (Отбирает у него гитару).

ДЖОН (нерешительно): Лина, я сегодня проходил мимо нашей винной лавки и, представь себе, вижу две бутылки Клико 1811 года. Помнишь, мы его пили у генерала в Лагранже.

ЛИНА: Помню!.. Ах, как тогда было хорошо!

ДЖОН (обиженно): Да, но теперь гораздо лучше… Я подумал, не купить ли для сегодняшнего обеда, а? Как ты думаешь?

ЛИНА: Сколько они стоят?

ДЖОН: То-то и есть: по шесть долларов бутылка!

ЛИНА: Шесть долларов! Тридцать франков! В Париже она стоила бы пятнадцать! Я давно говорю, что этот лавочник грабитель!

ДЖОН: Почему грабитель? Ты забываешь фрахт, пошлины, расходы. И ему надо жить. Мы торгуем мехом, а он вином… Я куплю, а? Генералу будет приятен этот знак внимания.

ЛИНА: Неизвестно, останется ли он вообще обедать. Он сказал нам тогда на приеме в мэрии, что он придет «посидеть полчасика со старыми друзьями». Терпеть не могу, когда так принимают приглашения: сказал бы ясно, будет он обедать или нет. Я заказала Цезарю очень скромный обед: будут устрицы, черепаховый суп, форели, жареная ветчина, индейка, спаржа, холодная дичь, сыр, пирог с черникой, пирог с яблоками, больше ничего.

ДЖОН: Маловато. А из напитков мы ему сначала дадим горячего пива с ромом.

ЛИНА: Если ты дашь генералу Лафайетту горячего пива с ромом, он тут же выплеснет тебе его в лицо. Он француз и знает толк в напитках.

ДЖОН: Я пил ваши знаменитые вина, и, по-моему, горячее пиво с ромом гораздо вкуснее… Но тогда тем более необходимо шампанское. (Нерешительно). Право, Лина, я пойду и куплю эти две бутылки.

ЛИНА: Нет, не две: не более одной бутылки. Этого достаточно на трех человек. Шесть долларов бутылка! Мне весь обед обошелся в девяносто пять сентов. А вот привозные продукты стали очень дороги. Ты не можешь себе представить, сколько в этом месяце ушло на кофе!

ДЖОН (весело): У вас, французов, бережливость в крови. Ничего, мы как-нибудь проживем, несмотря на кофе.

ЛИНА (с неудовольствием): «Бережливость, бережливость». Я достаточно натерпелась от бедности и больше ее не хочу… Ну, хорошо, купи шампанского – одну бутылку. Когда принесешь, вели Цезарю опустить бутылку на веревке в колодец, чтобы вино остыло. Кстати, скажи ему… Или нет, это не твоего ума дело, пошли Цезаря сюда.

ДЖОН (еще веселее): Я гораздо умнее тебя, но допускаю, что в хозяйстве ты понимаешь больше. (Целует ее). Сегодня в нашем доме будет генерал Лафайетт! Для храбрости я выпью горячего пива с ромом. Или лучше горячего рома с пивом! Для храбрости и на зло моей жене! Ты не хочешь меня поцеловать?

ЛИНА: Не хочу, но могу. (Целует его).

ДЖОН: Ты меня безумно любишь, но ты еще больше любишь любовь. Ты не могла бы жить, если бы в тебя никто не был влюблен.

ЛИНА: Ты так умен, что я просто дрожу от страха в твоем обществе.

ДЖОН: Я не Наполеон, но это и слава Богу. Что бы ты делала с Наполеоном? А я люблю жизнь, люблю женщин, люблю природу, люблю спорт…

ЛИНА: И горячее пиво с ромом.