Живём мы тут

Там уже дело пошло. Сделали участок подготовки сырья, участок предварительного обжига, участок изготовления глазури и её нанесения, и конечного обжига.

В моём понимании это было что-то близкое к тому максимуму, что могла дать обычная мастерская, следующим этапом должно быть уже мануфактурное производство. Но до этого пока далеко, а вот сам мастер со своими подмастерьями и учениками мог готовить посуды достаточно много, а учитывая спрос на неё, можно было ожидать доход, позволяющий прокормить гораздо больше людей, чем проживало в городе сейчас. И это не считая остальных производств, которые должны были заработать в ближайшее время.

Так что после отдыха на стекле мне пришлось заняться общехозяйственными делами. Немного обсудили с Путятой проблемы по реорганизации его мастерской и варианты, как это лучше сделать. Здесь, в общем-то, всё оказалось в порядке, хватало и учеников, определились добавки, позволяющие получать различные цвета в отделке посуды, и работа эта продолжалась, начали пробовать делать новые образцы продукции — вазы, фигурки, свистульки, панно.

Путята сам был творческой личностью и кроме глазурования пробовал и другие варианты отделки, такие как нанесение геометрических узоров и роспись красками. Из хозяйственных дел напомнил ему о необходимости определиться в потребности посуды для заготовок на зиму. Что-то сделает Ярый, но не стоит забывать и о проверенных способах хранения запасов. Ну и как всегда, попросил об изготовлении дополнительных горшков, бутылок и других ёмкостей для нового производства.

Ярый пока был один и получал удовольствие от самого процесса работы, которой оказался лишён долгое время. Для него уже сделали отдельную мастерскую. Надо отметить, что все мастера были людьми творческими и самолюбивыми, никому не нравилось, что чью-то продукцию хвалят больше, чем его. И хотя в кадушке изящества гораздо меньше, чем в самой простой вазе, но от этого практическая польза кадушки меньше не становится. Судя по тому, насколько самозабвенно работал мастер, отсутствием восхищения от качества и полезности своей работы он не страдал.

— Здрав будь, Ярый. Как работается?

— Хорошо, Вик. Руки сами просятся к инструменту, а внутри всё поёт.

— Смотрю, твоя продукция не залёживается, сразу в хозяйство идёт.

— Не понимаю, как вы тут жили без всего, что я сделал.

— Да так и жили, ты лучше скажи, как относишься к ученикам?

— Обычно, понимаю, что надо кого-то учить, одному не справиться. А что, есть уже кого?

— Пока нет, но надеюсь, скоро появятся.

— Научу, главное, чтобы желание учиться было.

— Ну и отлично, буду иметь в виду, и при появлении возможности организуем тебе большую мастерскую. А пока подумай, что тебе надо для этого.

Порадовали Могута с Молчуном. Последний за этот год как-то сильно изменился. Наверное, сказалась та ответственность, которую он почувствовал, оставшись командовать мужиками на добыче руды, да и сейчас вполне уверенно распоряжался своими помощниками. Вот и готовый кадр для самых ответственных работ.

— Могута, здравствуй мастер. И тебе не хворать, Молчун. Как вы тут справляетесь- можете?

— Можем хорошо, а справляемся ещё лучше. Совсем забыл нас, Вик. Даже поговорить и то не заходишь.

— Зашёл же, как только минутка появилась, сразу и зашёл.

— Да ладно уж, опять, поди, что-то понадобилась.

— Хотите — верьте, хотите — нет, други, но ничего сегодня не надо. Нет, надо многое, но не сейчас.

— Придётся поверить, а то совсем дорогу забудешь.

— Ты лучше скажи, как у вас дела обстоят. Что получается с железом, со сталью и учениками.

— Как там сказывает Путята, давай лучше про красоту говорить, а не про горшки.

— Так я про красоту и завожу разговор. Только у тебя, Могута, красота особая. У тебя красота огненного металла, и с ней мало что может сравниться.

— Вот ведь как повернул, про красоту металла заговорил, а сейчас спросишь, сколько этой красоты у нас есть. Угадал?

— Угадал, угадал.

— Есть железо, Вик, есть. И сталь есть. И руды много ещё осталось на переплавку. Молчун в основном руду в железо переплавляет и складывает пока. Сталь потом будем делать.

— А как с оплатой за руду дела обстоят?

— Всё что обещали за руду, уже сделали. И топоры, и ножи, и наконечники. Всё готово.

— Очень даже хорошо. А что готово, пусть пока лежит. Половину мы уже отдали в поселение, там все довольны, а теперь и остаток долга закроем в любой момент. А ещё сколько можешь сделать? Я к чему это веду. Руды мы получили много, надо бы и на следующий год договориться на такое же сотрудничество. А для этого хороший подарок нужен. В качестве него будут опять же топоры, ножи, котлы и наконечники для копий и луков.

Вот подарим мы всё это и скажем, что если будет ещё руда, то сверх договорённостей будет и ещё презент. Их все любят.

— Ох и хитёр, но ради тебя и на пользу дела, сделаю что могу.

— Ты уж постарайся, мастер. Нам с тобой железа и стали много надо будет, зимой будем новые диковины делать. Так что всё будет хорошо.

— Дожить бы, а то с тобой и помереть недолго, работой совсем замучил.