Живая плоть

– Насколько я знаю, до праздников еще далеко, так же как и до наших дней рождения, – проговорила девушка, когда Дженнер протянул ей сверток в цветной бумаге.

Наслаждаясь своим сюрпризом, Виктор открыл крышку корзинки, вынул толстого палевого бархатистого щенка, посадил на колени Дэвида и с радостью обнаружил, что не заметил на их лицах испуга, хотя и ожидал такой реакции. Он был пессимистом и временами слегка параноиком. Он это знал и склонен был думать, что люди не доверяют ему и не одобряют его поступков. Во всяком случае, через несколько секунд Дэвид прижимал к себе приникшего к нему щенка, гладил его по голове и приговаривал, какая хорошая собачка, какая красивая и Виктору вовсе незачем было это делать.

В саду перед верандой щенок с увлечением изучал территорию и вырыл ямку на клумбе. Клара, наблюдая за маленьким лабрадором, проговорила с улыбкой:

– Не знаю, как мы будем ее дрессировать, я весь день на работе. Мэнди, когда Дэвид ее приобрел, была отлично обучена. Виктор, но какая она прелестная! Дэвид, как ты назовешь ее? Может быть, Виктория?

– Ее зовут Солнечная Семирамида.

– Ну и ну, – проговорил со смехом Дэвид. – У собак должны быть простые и легкие клички. Салли подойдет в самый раз.

Виктор решил оставить у себя машину на несколько дней, потому что собрался вновь навестить друзей на следующей неделе. А пока что он много разъезжал по окраинам Лондона, осмотрел две квартиры в столичном Эссексе – одну в Бакхерст-Хилл, другую в Чигуэлл-Роу – и отверг обе. Ему представлялась Клара, сидящая рядом с ним на пассажирском сиденье, и он разговаривал с ней, ведя машину, хотя не издавал ни звука и даже не шевелил губами. Спрашивал, нужно ли купить пару по-настоящему хорошей обуви, плащ и второй пиджак, и чувствовал – она считает, что нужно. От девятисот десяти фунтов оставалось уже не так уж и много.

Возвращаясь в дом миссис Гриффитс, Виктор заметил Тома, шедшего, как обычно, пешком: Уэст-Эктон располагался довольно далеко от станции метро. Виктора впервые поразило, как бедно и неказисто выглядит Том. Черные курчавые волосы, неопрятная клочковатая борода, одутловатое усталое лицо. На ногах кроссовки (по мнению Виктора, это была не настоящая обувь), тонкая голубая нейлоновая куртка на молнии и заношенные джинсы. Том повернулся к Виктору, когда тот остановился рядом и окликнул его:

– Садись, подвезу.

– Ну, ты пошел в гору, – заметил Том.

Виктор сообщил, что работает в Эссексе. Сейчас ездит туда и обратно, но вскоре поселится там. И, как только прозвучали эти слова, Дженнер сообразил, что уже не сможет спросить Тома, будет ли министерство платить за его жилье сто фунтов в неделю.

– Судя по всему, у тебя все наладилось. Похоже, с работой тебе повезло. Чем ты, собственно, занимаешься?

Виктор наврал ему с три короба: якобы работает в агентстве недвижимости, сейчас в Эппинге дела совсем неплохи.

– Дашь мне свой служебный адрес на тот случай, если мы не увидимся до твоего переезда?

Виктор сделал вид, что не расслышал.

– Приехали. Уэст-Эктон, – сказал он.

Имея в своем распоряжении машину, Виктор мог сделать еще одно дело. Он двинулся по Ганнерсбери-авеню в потоке направлявшихся в аэропорт машин, но вместо того, чтобы подъехать к дому сорок восемь по Попсбери-драйв, заехал за угол, припарковался и подошел к дому Мюриель пешком. Ему пришло на ум, что он может встретить там Джаппа, возможно постоянного жильца, в крайнем случае преданного друга Мюриель, «любовника», если это не чересчур нелепое слово. Тетка может даже выйти замуж за него, и тогда Джапп, а не Британский легион завладеет ее деньгами.

Когда Виктор подошел к дому, глазам его предстало неожиданное зрелище. Фургона старьевщика нигде не было видно. Парадная дверь была открыта. На широком сером камне, торчащем из альпийской горки, где сидел Кевин, устроился на корточках какой-то человек в жилете и джинсах, с ножницами в руках. Он срезал серые семенные коробочки – все, что осталось от множества пурпурных цветов, свисавших над камнями, словно драпировка из толстой ворсистой ткани. Виктор стоял на месте, не желая показываться. Незнакомец собрал пригоршни срезанных коробочек, сложил их в тележку и повез по камням в сторону гаража. Зашел за угол дома, оставив боковые ворота открытыми. Виктор бросил быстрый взгляд на альпийскую горку, все еще не расчищенную от старых цветов, взбежал по ступеням и вошел в парадную дверь.