Живая плоть

В газете он обнаружил объявление о сдаче подходящей квартиры. Возможно, ее уже сняли, подумал Виктор, но все-таки позвонил по указанному телефону. Стоя в холле, он смотрел на имя Клары, написанное на нижней стороне ступеньки. Квартира все еще сдавалась за пятьдесят фунтов в неделю, она находилась в Тейдон-Буа. Виктор представил себе, что будет ежедневно видеться с Кларой и Дэвидом. Они будут заглядывать к нему, возвращаясь с прогулок, сидеть с ним на веранде под полосатым тентом, пить белое вино. Квартира находилась на первом этаже и состояла из большой комнаты, с внутренним двориком, кухней и ванной. Гараж, если нужен, сдавался за отдельную плату. Виктор договорился посмотреть квартиру в воскресенье, во второй половине дня. Не особенно думая, что делает, просто потому, что ему так захотелось, он спустил инвалидное кресло по лестнице и выехал из парадной двери. На Твайфорд-авеню сел в кресло, прикрыл ноги коричневым дорожным пледом. День был теплым, но не настолько, чтобы плед выглядел нелепо.

Виктор покатил в Илинг-Коммон. В далеком прошлом он любил бывать в таких местах, ведь они скрывали в себе массу привлекательных возможностей. Там он мог встретить одиноко идущих женщин. Там некому было услышать их крики. Он не раз убеждался, что собаки не способны прийти на помощь владелицам, хотя, надо сказать, никогда не нападал на женщин с большими собаками. Виктор поставил кресло под деревьями. Игравшего с мячом ребенка резко отозвала мать. Чтобы не досаждал инвалиду, подумал Виктор. Насильник, которым он некогда был, казался другим человеком, и не только потому, что сейчас он играл роль инвалида. Он и подумать не мог, что совершит нечто подобное. Эта мысль ему была сама по себе отвратительна, как любому нормальному человеку. Почему он это делал? Что получал от этого? Спросил Клару, которая сочувственно слушала его рассуждения, но, как обычно, не проронила ни слова. Потому что тогда им владел гнев, подумал Виктор, но теперь он не только не испытывает этого чувства, но и представить не может, что способно вызвать эти эмоции из небытия. Он развернулся и покатил домой. Юная девушка, очень похожая на Клару, помогла ему пересечь Ахбридж-роуд, идя рядом с креслом и держась за спинку. Когда он достиг Толлешант-авеню, то, почувствовав, что у него устали руки, встал и с удивлением обнаружил, что ноги затекли и даже немного болят.

На другой день Виктор снова взял напрокат машину, и ему повезло получить ту же самую. Он поставил ее на автостоянке «Харродз», заняв последнее свободное место. В продовольственном отделе купил спаржи и малины, копченую форель и перепелок, надеясь, что Клара умеет их готовить, мелкой молодой английской картошки, первой в сезоне, шампанского «Моэ э Шадо» и две бутылки «Орвието».

Стоило это почти сто фунтов – Виктор не знал, что можно истратить такие деньги на столь скромное количество еды. Затем он направился к магазину Джаппа. Старьевщик был там, тщетно пытаясь продать безобразную лампу стиля модерн женщине, очевидно, зашедшей просто посмотреть. Кевин, разумеется, не потрудился сказать ему о договоренности с Виктором.

– Странноватая просьба, не так ли? – угрюмо сказал он Виктору. – Слегка необычная?

– Ваш зять сказал, что можно.

– Еще бы. Он считает себя хозяином моего магазина, мнит себя повелителем всего, что видит. Делай что хочешь, петушок, будь как дома.

На Джаппе были джинсы и полосатый жилет и не сочетаемые с ними белая рубашка и галстук с полковой эмблемой. Кончиком пальца он снял что-то с оборотной стороны рамы зеркала и сунул в рот. Виктор пошел к машине и принес коробку с продуктами, обратив внимание на обратном пути, что отцовского письменного стола уже нет. Чавкая жевательной резинкой, Джапп держал распахнутой дверцу холодильника. С удивлением следил за продуктами, и при виде бутылки шампанского его косматые седые брови поползли вверх.

– Петушок, разве я не говорил тебе, чтобы ты не тратил все сразу?

– Должен сказать, вы недурно нажились на этом, – сказал Виктор.

Джапп захлопнул дверцу холодильника.

– В любви и на войне все средства хороши.

Он не объяснил, каким образом любовь и война связаны с обычной коммерческой сделкой. Виктор сообщил, что приедет за продуктами на следующее утро, и вышел.

Приехал он рано, в десятом часу, потому что проснулся среди ночи с жуткой мыслью, что вдруг в это воскресенье они не откроют магазин, а Кевин просто забудет о своем обещании. Однако Кевин был на месте. Он помог Виктору снова уложить продукты в коробку, отодрал и выбросил комок жевательной резинки, приклеенный к ручке дверцы холодильника.

– Отвратительно, правда? Ему просто необходимо к чему-нибудь пристраститься. Потом начнет курить.