Жюльетта

Постоянно влекомый в запредельные дали разврата, достойного этого обаятельного человека, которого все вы знаете и с которым я как-нибудь познакомлю вас поближе, Нуарсей любил, чтобы жена его присутствовала при его оргиях и участвовала в них. Должна заметить, что Нуарсей, когда мы встретились в первый раз, посчитал меня девственницей, и вообще он имел дело только с нетронутыми девушками, по крайней мере, что касается задней части тела.

Мадам де Нуарсей была очень грациозная и приятная женщина не старше двадцати лет. Её отдали замуж в очень нежном возрасте, а если учесть, что мужу её в ту пору было около сорока и что распутство его не знало границ, можете себе представить, что должно было пережить это трогательное создание с самого первого дня, как стало рабой этого развратника.

Когда я вошла в будуар, супруги уже были там. Спустя минуту Нуарсей позвонил, и через другую дверь появились двое юношей семнадцати и девятнадцати лет. Оба они были почти голые.

– Милая моя девочка, мне намекнули, что ты обладаешь самым великолепным задом в мире, – начал Нуарсей, обратившись ко мне, когда вся компания была в сборе. – Мадам, – посмотрел он на жену, – окажите мне такую любезность: разденьте это сокровище.

– Простите, господин де Нуарсей, – ответила бедняжка, покраснев и смутившись, – но вы предлагаете мне такие вещи…

– Я предлагаю самые элементарные вещи, мадам, но весьма странно ваше поведение, как будто вы к ним не привыкли, хотя делаете это уже давно. Вы меня просто удивляете. Разве у жены нет своих обязанностей? И разве я не предоставляю вам самых широких возможностей выполнять их? Все это очень странно, и мне кажется, вам пора рационально подходить к этому вопросу.

– Я ни за что не соглашусь!

– Тем хуже для вас. Если человек стоит перед неизбежностью, в сто раз лучше согласиться, причем добровольно, чем подвергаться каждодневной пытке. Но это ваше личное дело. А теперь, мадам, разденьте это дитя.

Испытывая симпатию к бедной женщине, чтобы избавить её от бесполезного сопротивления, чреватого неизбежной карой, я уже начала раздеваться сама, когда Нуарсей, нахмурившись, жестом остановил меня и, угрожающе подняв руку, не оставил жене ничего другого, как повиноваться. Пока она делала свое дело, Нуарсей обеими руками возбуждал своих помощников, которые в свою очередь осыпали его страстными ласками: один массировал ему член, другой щекотал задний проход. Когда меня раздели, Нуарсей приказал приблизить к нему мой зад. Жена придерживала мои ягодицы, чтобы он мог целовать их, и он целовал их с невероятной жадностью; потом он велел раздеть своих мальчиков – их раздела мадам де Нуарсей и, свернув валявшуюся на полу одежду, разделась сама. Таким образом, обнажённый Нуарсей оказался в центре группы, составившейся из двух соблазнительных женщин и парочки смазливых юношей. И он, не обращая внимания на члены и влагалища, окружавшие его, начал свою необычную мессу сладострастия: объектом его страстных неумеренных ласк стали мужские и женские ягодицы, и я сомневаюсь, что есть на свете задницы, которые кто-нибудь целовал с таким пылом. Распутник заставлял нас принимать самые разные позы, то укладывая юношу на женское тело, то – наоборот, чтобы создать возбуждающий и роскошный контраст. Наконец, достаточно распалившись, он приказал жене положить меня лицом вниз на кушетку будуара и направить его орган в моё чрево, но прежде заставил её подготовить языком мой задний проход. Как вам известно, Нуарсей имеет член восемнадцать сантиметров в обхвате и длиной около двадцати пяти, поэтому не без мучительных – в прямом смысле – трудов я смогла принять его, однако благодаря его несокрушимому желанию и умелой помощи его жены он вошел в меня по самую мошонку. Тем временем члены его наперсников поочередно погружались в его собственный анус. Затем, положив жену рядом со мной в той же позе, в какой была я, он дал знак юношам подвергнуть её тем же сладострастным упражнениям, которыми занимался со мной. Один из членов оставался без дела, и Нуарсей схватил его и ввел в нежное отверстие своего юного помощника. Был недолгий момент, когда мадам де Нуарсей пыталась сопротивляться, но своей сильной рукой жестокий супруг быстро призвал её к порядку.

Чудесно, – так прокомментировал он завершение первой стадии. – Чего ещё мне желать? Мой зад в деле, я занят задом девственницы, и кто-то сношает в зад мою жену. Клянусь честью, лучше и быть не может.

– Ах, сударь, – простонала в приступе стыдливости его жена, – значит, вы наслаждаетесь моим безысходным отчаянием?

– Вы правы, мадам, и притом даже очень. Вы знаете, что я откровенен в таких вещах, поэтому поверите, что мой экстаз был бы намного меньше, если бы вы хоть чуточку разделяли его.

– Бессовестный негодяй!