Житие Иса. Апокриф

Они вошли в здание. Из удобных кресел, поставленных у широкого окна, видно было хорошо, хотя пока смотреть было не на что – пыльная равнина, как старое шинельное сукно, широко раскинулась влево и вправо. И лишь дорога, обсаженная тополями, оживляла пейзаж, да еще, километрах в трех впереди, перекрещивалось несколько бетонных полос. Одна из них начиналась под окнами.

– М-да, с эстетикой у вас здесь слабовато.

– Зато – ничего лишнего.

– В особенности – журналистов.

– Э, Измаил Алексеевич, отошли те времена!

– Вышли на видимость, – раздался голос над головой.

– Вижу, спасибо. Как вам, Измаил Алексеевич?

– Вижу пламя. Пылища поднялась – теперь ничего не вижу.

– Корабль стоит на опорах, – проплыл под потолком прежний голос.

– Пошли, встретим, – спокойно поднялся Борис Африканович. Для него это давно стало буднями. И только этот рейс был необычен.

– Борис Африканович! – догнал начальника предприятия у машины диспетчер. – Вам звонят из Министерства иностранных дел. Срочно!

– Как вы сказали? – опешил начальник.

– Из Министерства иностранных дел. Просят вас к аппарату, – повторил, переминаясь, диспетчер.

– Борис Африканович, да говорите вы с ними из машины, – подсказал Зерогов.

– Мне нужен начальник Звездного предприятия Парфенов, – уверенно зарокотала трубка.

– Слушаю вас.

– Здравствуйте, Борис Африканович, с вами говорит первый заместитель, меня зовут Иван Сергеевич Новиков. Так вот, Борис Африканович, – продолжала рокотать трубка, – нам необходимо знать, работает ли у вас астронавигатор Петров-Степной Исидор Сергеевич?

– Да, то есть – нет. Он пропал.

– Похоже, он отыскался. Не могли бы вы описать обстоятельства его исчезновения?

Зерогов, наплевав на приличия, прижался ухом с другой стороны трубки, чтобы не пропустить ни слова.

– Это довольно сложно, Иван Сергеевич. Мы сами не знаем всех обстоятельств. Если возможно, сообщите, что же известно вам.

– Охотно. Сегодня утром наш посол в одной из африканских стран прислал срочное сообщение, что к нему явился очень странно одетый человек и заявил, что он советский подданный Петров-Степной. С ним были другие люди – тоже в одеждах невероятных, говорившие на никому не ведомом языке. Всю эту компанию сопровождала местная полиция. Начальник полиции заявил, что эти люди вышли из абсолютно непроходимых болот. И все – не похожи на африканцев.

– Что с ними сделали?

– Накормили и дали вымыться. Потом они буквально рухнули и уснули.

– Когда он будет здесь?

– Если вы опознаете его по фотографии, то…

– Не только его – всех, всех, – выворачивая руку Борису Африкановичу, почти кричал Зерогов.

– Нам, кажется, мешают говорить.

– Это академик Зерогов.

– О-о-о, – первый заместитель несколько секунд помолчал.

– Хорошо, понял вас, попробуем – у нас с этой страной хорошие отношения.

– Уф, – упал на подушки сиденья Зерогов, когда Борис Африканович положил трубку, – а подопечный-то наш жив!

– Ничегошеньки не понимаю.

– Я тоже, но, кажется, начинаю. Едем, Борис Африканович, там уже лифт подали.

– Двигай, Вася! – и через три минуты Вася остановил машину у открытого лифта.

Командир подошел с рапортом, но Парфенов махнул рукою и похлопал его по плечу:

– На бумаге – подробно, а сейчас – отдыхай. И сбрей растительность. Обрадую – твой астронавигатор, кажется, отыскался.

От последнего известия командир остолбенел – даже то, что со времени старта прошел не год, а всего девять дней, не поразило его так.

20

—Где же Анна Ивановна? – огляделся в пустой приемной Зерогов, когда на следующий вечер Парфенов пропускал его в двери своего кабинета.

– Чту трудовое законодательство, Измаил Алексеевич, – с чувством ответил Парфенов, – рабочий день закончился, это мы с вами вправе сидеть хоть до утра! Придвигайтесь, сейчас кое-что покажу!

И он протянул академику фотографию.

– Узнаете?

– Разумеется! Знаете, без бороды у него был гораздо более легкомысленный вид. А так, да еще в этом облачении – Христос да и только! Хоть сейчас на икону.

– Я опознал, подтвердил. Обещают – через неделю, далеко все-таки. И формальностей много.

– И это вы говорите – далеко!

– Везде своя мера, Измаил Алексеевич, – Парфенов убрал фотографию и вынул из ящика стола папку. – Здесь рапорт командира, давайте посмотрим. Начинайте с сути, Измаил Алексеевич, вначале там подготовка, погрузка, список вещей.

– Хорошо, начинаю:

«…вышли на режим. Скорректировал курс. Все параметры в норме. Связь устойчивая. Перешли на вторую пространственную карту…»

– Это тоже пропустите, вот отсюда, – Борис Африканович отчеркнул ногтем.