Житие и страсть Жоржа Сименона

И вот приходит день такой же, как и другие — утром Сименон едет на почту, по пути покупает газеты, пластинки для детей. Солнечная сиеста в эркере его кабинета, дремлющие на полках книги — удивительный дом, наполненный теплом и уютом!

Вечером он один смотрит телевизионные новости, а Дениз, как обычно, закрылась в своем кабинете с секретаршей.

Около десяти она заходит к нему. Сименон небрежно спрашивает:

— Сколько тебе понадобиться времени, чтобы собрать вещи?

— А куда ты едешь?

— Далеко, с детьми.

Она в изумлении смотрит на мужа:

— Надолго?

— Навсегда.

«Я сам не знаю, что произошло со мной, не знаю и того, с каких пор зрела эта мысль… В жизни мне несколько раз случалось вдруг почувствовать себя чужим в окружающей обстановке… Почему я решил менять один континент на другой и, что бы там ни говорили, одну цивилизацию на другую, в то время, как я был счастлив в нашем лейквилском доме? Не знаю»

— Куда мы поедем, Джо?

— В Европу. Конкретно не могу сказать. Мы остановимся на Лазурном берегу, где можно найти хорошую виллу и врачей. Ты знаешь, я чувствую себя уверенней, когда врачи рядом. Из–за детей.

— А потом?

— Италия, Голландия, Англия — мы можем поселиться везде, где есть прекрасная сельская местность. Этот наш дом мы сохраним, тут мы были счастливы.

Дениз, рыдая, бросилась в его объятья.

— Тебе грустно?

— Это от радости!

Дениз всегда чувствовала себя созданной для блестящей жизни. Ежемесячные поездки в Нью — Йорк на неделю ничего для нее не значили, в сравнении с опьянением светской жизнью Парижа, испытанным во время визита в Бельгию.

— Когда мы едем?

— Пусть твоя секретарша узнает даты отбытия ближайших пароходов.

— А вещи и мебель?

— Все останется здесь. Ведь мы еще вернемся. Буль мы возьмем с собой, а Тижи я сообщу об отъезде, когда будет известна дата отплытия парохода.

— Спасибо тебе, Джо!

Сименон ожидал этой реакции Ди. Она всегда рвалась в Европу. В тот день она предавалась любви с забытым пылом и повторяла:

— Спасибо, спасибо, Джо!

Сименон покупает огромный фургон, которым может вместить восемь человек и багаж. Это белый «додж», который совсем недавно начала выпускать фирма «Крайслер».

Ранним утром 19 марта они покидают Лейквил. На руках Джонни симпатяга Мисетер — щенок серебристого королевского пуделя.

Впереди новая жизнь! Сименон не хочет оглядываться — уезжать, так уезжать! Но при развороте он видит окутанный цветением сад и дом, приветливо сияющий всеми окнами. Он никогда не вернется сюда, так же, как никогда не возвратится ни в роскошную парижскую квартиру, ни в «бабушкин дом» дом в Нелье.

Девятнадцатого марта семейство садиться на «Иль де Франс», покидающий причал Нью — Йорка.

Мари — Джо два года и она лепечет по — английски. Марку шестнадцать, Дениз тридцать пять. Вспоминая этот свой неожиданный переезд, Сименон все же докапывается до тайной причины: он чувствовал неудовлетворенность жены провинциальной американской жизнью и решился переселиться в любимую ею Европу.

«Как большинство франкоязычных канадок, Ди была воспитана в духе обожания Франции и ей вскружило голову путешествие 1952 года, когда она попала в круг людей, к которым и не мечтала приблизиться ранее.

Конечно, с первой встречи я знал о ее неуравновешенности, о ней свидетельствовало ее признание о тяге к самоубийству, попытка утопиться в океане. Мы прожили месяцы, годы слепой страсти, взлетов и падений и я лелеял надежду, что она успокоиться и станет простой женщиной. Но красоты провинциальной жизни оставили ее равнодушной. Она чувствует себя созданной для блестящей светской жизни. Неделя в Нью — Йорке лишь разжигала тоску.

Надежда увидеть Ди безоглядно счастливой и радостной вдруг толкнула меня к решению уехать в Европу».

Признание звучит не убедительно. Сам Сименон, по его словам, ненавидит светскую круговерть и пустую трату времени в общении с приятелями. Неприятно ему это стремление и в Дениз. И вдруг он срывается с полюбившегося ему места, чтобы предоставить жене тот образ жизни, который ему претит. Что скрывается за этим откровением? Вероятно, как всегда в случаях внезапной перемены мест, он и сам не понимает причин. Не оседлый характер у этого гонца за приключениями. Хотя сам он считает иначе, провозглашая своим идеалом сельское «фамильное гнездо», в котором вырастают и старятся несколько поколений.

Перечисление домов, обустроенных Сименоном для «постоянного проживания» может заинтересовать фирму недвижимости, изучающую потребительский рынок. Уж очень велик список и поразительна потребность к перемене мест, при заявленной тяге к стабильности и простому уюту.

Пароход для Дениз уже является преддверием Парижа — блестящие вечера, стол капитана, ежедневные коктейли, балы и разговоры до рассвета с важными персонами. Дениз считает себя чрезвычайно интересным собеседником и волнующей женщиной, ей необходима достойная аудитория.