Жить, чтобы любить

– Ну так как, мы с тобой разговариваем или нет? – тихонько спросил Эван, когда мисс Эббот вышла из класса.

– Конечно, – удивленно посмотрела я на него. – Почему ты спрашиваешь?

– Тебя не поймешь. Поэтому я хочу быть уверен, что сегодня мы начнем не с чистого листа.

– Из меня плохой собеседник, – призналась я, уткнувшись в книгу.

– Знаю. – На лице его появилась ненавистная мне насмешливая ухмылка.

Но я решила не спрашивать, что означает его ухмылка, и до конца урока ни разу на него не взглянула. Не то у меня было настроение, чтобы отгадывать загадки и пытаться понять, кто такой этот Эван Мэтьюс. По крайней мере, не сегодня. Я просто хотела как-то пережить этот день, по возможности привлекая к себе минимум внимания. Ах, если бы все было так просто!

После урока английского Эван проводил меня до дверей художественного класса мисс Майер. Он больше не делал попыток со мной заговаривать. Но когда я шла по коридору, стараясь ни на кого не смотреть, то постоянно ловила на себе его встревоженный взгляд. Мне пришлось подавить в себе все эмоции, чтобы не чувствовать боли и унижения, не видеть косых взглядов, не слышать перешептываний у себя за спиной.

– Предлагаю вам сегодня прогуляться по территории школы, чтобы сделать фотографии для заставки к каждому месяцу календаря, – сообщила мисс Майер. – Снимки вывесят на стене в вестибюле для всеобщего обозрения. А потом путем голосования будут отобраны двенадцать лучших работ. Фотография, что наберет наибольшее число голосов, будет помещена на обложке календаря. У кого есть вопросы?

Класс притих. Тогда мисс Майер попросила помочь ей достать из шкафа фотокамеры.

– Ну что, берешься за обложку? – спросила я Эвана, стоявшего за моей спиной с собственной фотокамерой в руках.

– Я берусь сделать фотографию.

– Внимание! Через сорок минут все должны вернуться в кабинет и отдать мне фотокамеры, – объявила мисс Майер.

Весь класс дружно высыпал в коридор, который вел к выходу на задний двор. Я выбрала боковую лестницу, спустившись с которой можно было пройти на футбольное поле и теннисные корты.

– Можно мне с тобой? – спросил меня Эван.

Обернувшись, я безразлично пожала плечами. И он молча пошел за мной. Когда мы оказались во дворе, холодный воздух тут же обжег мне лицо. Легкий ветерок здорово бодрил, помогая выйти из ступора. Я остановилась, чтобы полюбоваться яркими красками листвы, а затем направилась в сторону футбольного поля.

– А что тебе сказали родители, когда ты в пятницу вернулся насквозь промокшим?

– Их не было дома, – небрежно махнул он рукой.

– А тебя что, не волнует, дома они или нет? – машинально спросила я, особо не рассчитывая на честный ответ, поскольку это, в общем-то, было не мое дело.

Но он ответил.

– Я привык. Хотя, пока брат не уехал в колледж, было гораздо легче, – сказал он и сразу задал встречный вопрос: – А ты что, живешь с дядей и тетей?

– Ага. – Я наклонилась сфотографировать поле через забор и слегка сместила объектив камеры, чтобы получить размытое изображение. Выпрямившись, я направилась в сторону рощи за трибунами.

– Похоже, тебе нелегко приходится? – небрежно поинтересовался Эван, словно заранее знал ответ.

– Да, нелегко, – согласилась я.

У меня не было необходимости лгать, по крайней мере пока. Мы оба балансировали у опасной черты, но до конца так и не раскрылись.

– Держат в узде? – Еще один вопрос, больше похожий на утверждение.

– Угу, – отозвалась я, продолжая снимать зеленую листву, кое-где тронутую красным и оранжевым. – А вот тебя-то уж точно в узде не держат.

– Думаю, да.

И тут внезапный порыв ветра растрепал мне челку, обнажив лоб. Эван вздрогнул, точно от удара под дых. Я невольно покраснела, так как только сейчас поняла, что он даже не подозревал о моей ране на лбу.

– Похоже, тебе не слишком везет? – спросил он.

– Все относительно, – ушла я от прямого ответа на вопрос и попыталась поправить челку, чтобы скрыть багровые следы своего невезения. И, решив сменить тему, поинтересовалась: – А сколько у тебя братьев и сестер?

– Только один брат. Джаред. Студент первого курса Корнельского университета. А у тебя?

– Родных нет, только двоюродные. Они еще маленькие. Твой брат похож на тебя?

– Совершенно не похож. Он очень спокойный, музыку любит больше, чем спорт, и вообще у него легкий характер.

При этих словах я невольно улыбнулась. Эван ответил мне теплой улыбкой, а мое сердце вдруг встрепенулось и вышло из сонного состояния, в котором пребывало два долгих дня.

– Скажи, в какой колледж ты собираешься поступать? – задал очередной вопрос Эван.

– Еще не выбрала. Есть несколько в Калифорнии и один в Нью-Йорке. Конечно, я очень хотела бы поступить в Стэнфорд, если меня туда примут.

– Слышал, во вторник они приезжали посмотреть, как ты играешь.

Я кивнула и нацелила камеру на живописный куст, взяв крупным планом опавшие листья.

– А ты куда хочешь поступить?

– Очевидно, в Корнельский университет. Правда, кое-кто из моих друзей собирается учиться в Калифорнии, и может статься, что я туда вернусь. Хотя я еще ничего толком для себя не решил.