Жить

Он не успел сказать и слова. Вновь заржал, обнажая большие белые зубы. Молчаливый главарь тоже сверкнул злобной ухмылкой. Она достала из сумки несколько папок и прокатила по столу, по одной каждому. Ступор и злость с каждой секундой все больше отражались на их лицах. Брови в удивлении поднимались вверх. Через пять минут они покидали помещение, щедро осыпая оскорблениями меня, моих сотрудников и в особенности нашу спасительницу. Когда оппоненты прочли содержимое папок, сначала многозначительно переглянулись. Поставщик яростно сверлил взглядом напарника. Тот взглянул на него с долей испуга, как будто был виноват в том, что таилось в папках. Затем напарник перевел взгляд на девушку, теперь в нем искрилась исключительно ярость. Его губы разомкнулись, но в последний момент он решил промолчать и стиснул зубы. Резко поднялся, оттолкнувшись от стола, и поспешил к выходу первым. За ним медленно и бесстрастно проследовал поставщик. Процессию завершали охранники. Когда мы убедились, что они ушли достаточно далеко, я подскочил к девушке, не скрывая восторга.

– Как вам это удалось? – я ликовал, и мне не терпелось узнать, как она справилась, что показала и кто она такая.

– Не у них одних есть связи, – девушка скромно улыбнулась и смущенно достала из нагрудного кармана пиджака карточку, на которой значилось – «Начальник отдела полиции».

На моем лице отразилось изумление, рот чуть приоткрылся и вытянулся буквой «о». На вид я дал бы ей не больше двадцати лет. Как такое возможно? И почему она помогает мне? Может это ловушка? Полицию в новом мире боялись как огня, никто не обращался туда за помощью, тем более с жалобами. Во что же я все-таки влип? Она поймала мои недвусмысленные эмоции и поспешила успокоить.

– Не стоит беспокоиться, я на вашей стороне. С этой должностью мне легче продолжать помогать людям. Этим я и занималась в прошлой жизни.

Последнее она произнесла с долей грусти, и глаза погасли. Она вкратце рассказала, что раньше работала социальным юристом. В проф.центре ей помогли друзья умершего мужа. Так она оказалась в полиции по распределению, хотя должна была отправиться на завод за ненадобностью. Теперь девушка использовала должность и доступ к информации, чтобы в тайне помогать людям. Я не стеснялся и щедро высказал благодарность. Чувства переполняли меня. Конечно, баллоны еще не находились у меня в руках и могло произойти все что угодно. Но она подарила мне надежду на лучшее. Эйфория позволяла думать, что кислород завтра доставят, и я не потеряю ни одного пациента. Давно не испытывал такого счастья, таких ярких эмоций. Они наполнили меня на столько, что я боялся не справиться и выглядеть глупо.

– Могу я проводить вас? Не стану скрывать, меня беспокоит, что из-за моей проблемы вы подвергли себя опасности. Эти угрозы… Я не склонен верить в безобидность слов этого человека.

Девушка ухмыльнулась, будто я предложил нечто непристойное. Конечно, ей вряд ли нужна моя помощь. Она выглядит такой независимой и сильной. Предложение ей явно не польстило, даже напротив, могло задеть.

– Благодарю, – деликатно начала она. – Но в этом нет необходимости. Поверьте, я умею за себя постоять.

Повисло неловкое молчание. Настаивать было бессмысленно, а других предлогов я не нашел.

– Тогда, прощайте? – неуверенно с вопросом произнес я.

– Прощайте.

Краткое «прощайте», неловкое рукопожатие и она выскользнула за дверь. Что-то внутри сигнализировало найти повод для продолжения знакомства. Как будто я вспомнил давно забытое чувство внутри, но никак не мог разобраться, что значит легкое приятное волнение и учащенное биение сердца. Догнать девушку, так и не решился. Вряд ли наши пути пересекутся вновь.

Я поднялся в кабинет, оперся на раму и устало взглянул в окно. Улица совсем пустая, сумерки наступали, и лишь она нарушала тишину цоканьем каблуков по асфальту. Я думал о смелой девушке, которая спасла моих пациентов. Невзирая на последствия для себя лично, она делала то, что считает правильным. Подвергала себя риску, ведь за использование служебного положения в личных целях ее могли осудить и отправить на тяжелые работы. Мне вдруг стало так грустно от мысли, что жестокая реальность заставляла ее подвергать себя опасности, хотя боролась девушка за правое дело. Почему-то мне представлялось, что ее место в уютном загородном доме, с заботливым мужчиной, собакой и парой детишек. Она сильная, когда нужно, но чаще мягкая и спокойная. В пушистом свитере, на террасе с чашкой горячего чая любуется умиротворением природы. Девушка напомнила нежную розу, которая при необходимости может и шипы выпустить. Странное чувство, ведь я ее совсем не знаю.