Жестокое притяжение

— Ну, тогда возьму Аристарха, — стал деловито перечислять разумный кальмар, — Дасаша Маххужди, главного искусствоведа академии Джейка Слэйви и пару-тройку Арчивьелов из той команды, которая на Земле затеяла новое движение «Наш мир не одинок!». Очень уж сообразительные, гениальные ребята.

— А когда это ты с Джейком познакомиться успел?

— Ха! Да этот воин-ветеран и лучший художник многих миров — уже давно мой старый друг! А ты переживаешь, что до сих пор нас не познакомил!

Тогда как император, наконец насмотревшийся на говорящую, летающую по воздуху и пронзающую камни диковинку, тоже поинтересовался:

— Этот Дасаш… не мой ли бывший коллега, диктатор Успенской империи?

— Тело — его! Хотя и дальше омолаживается. А вот мозг — совсем иного, юного и талантливейшего парня, — пояснил ректор. — И силенки у него — невероятные. Есть мнение, что он вскоре сильней меня станет и как целитель, и как маг общего назначения. И не надо так бледнеть, столицу он тебе не разнесет, за его добрый характер мы ручаемся. Как явствует из истории, Дасаш Маххужди стал меняться в худшую сторону под воздействием трагических обстоятельств только после тридцатилетнего возраста. А мы его намерены поддерживать и мягко направлять хоть до глубокой старости.

Понятно, что на данном поручительстве разговор не закончился. Пока Эрлиона собирала в путь всех упомянутых Прусветом помощников, сам кальмар довольно бесцеремонно и жестко набросился на императора с кучей вопросов и с требованием дать ему чрезвычайные полномочия при расследовании.

— Вдруг мне придется действовать немедленно? — вопрошал он, содрогаясь экспансивно всем телом в воздухе. — А на огласовку времени не будет?

— А ты там не натворишь нечаянных арестов?

— О-о! Ваше императорское величество опасается парочки лишних арестов?! — восклицал Прусвет, прекрасно знающий и осознающий полный масштаб угрозы над всей правящей династией. — Такое величайшее злодейство не может обойтись без первых лиц империи. Так что за лишние аресты нас история простит, а вот за нераскрытие преступления кое-кому не сносить головы. Так что следует решаться: либо молниеносность и напор, либо деликатность и смерть в ближайшей перспективе.

Понятное дело, что император решился действовать без оглядки и должные полномочия разумный кальмар получил прямо в кабинете Титела Брайса. А еще через десять минут после этого скорый поезд скрылся в тоннеле, пронзающем Илиазанские горы.

Глава двадцатая В ПОИСКАХ СТАВРОЛИТА

В поход за крестиками кэфэц компактный отряд вышел сразу после рассвета. Ночь прошла в форте на удивление спокойно, лишь в поздних сумерках стены полез атаковать явно оголодавший, прибывший со стороны большого тракта голавь. Тварь довольно редкостная, жутко противная и валящая людей с ног всепроникающим свистом. Выглядел голавь как некая смесь тяжеленного битюга, но на короткой шее вращалась премерзкая рыбья пасть с толстенными губами. Вот этими губами хищник и свистел.

Его утыкали лучники стрелами еще раньше, чем он вышел на дистанцию поражения. Прикормышей вообще добивали не спеша, тщательно прицеливаясь по очереди и стараясь свалить с одного выстрела. Так что граф Дин даже не успел выйти из здания во двор, как объявили отбой тревоги. Только уже утром чужестранец специально отъехал к туше и, спешившись, рассмотрел голавь вблизи. Затем с недоумением ткнул сапогом чешуйчатую лапу с копытом и не сдержался от высказывания:

— И как только ваш мир наплодил таких чудовищ?

— Бытует мнение и ходят легенды, что это не мир виноват, — отозвался на это Эрик Зарнар. — Ему просто не хватит фантазии для такого. Многие верят, что это люди натворили бед. Проводили какие-то эксперименты и доигрались.

Торговец опять вскочил в седло, оглядел весь отряд целиком, уже выехавший из форта, и пустил коня рысью к восточной дороге. Потому и выехали рано, что мечтали в идеальном случае сегодня же и вернуться. Все-таки двадцать километров — не свет какая даль, а если судить по скорости добычи ставролитов, то и на месте четырех часов хватит для добычи огромной массы кристаллизованного минерала.

Поэтому в отряде насчитывалось всего двадцать воинов, и у каждого к седлу привязной лошади были приторочены пустые переметные сумы и крепкая кирка. Кстати, больше чем двадцать единиц подобного орудия труда и не нашлось в хозяйстве запасливого Ярока Гундеса. Из-за чего досадующий интендант чуть волосы на себе не рвал. Настолько ему было жаль упущенных возможностей.

Помимо двух десятков лучников в поход отправились маркиз Зарнар и его огромный друг барон Данью. Ну и как-то с общего молчания, ни с кем не обсудив свою кандидатуру, двинулась в путь и молодая целительница, а вернее уже полноценная гульден, Майлина. Запасного коня она не брала, латами и мечами не блистала, но вот легкое копье в крепление седла вставила и сразу четыре колчана стрел к своему луку прихватила.