Жестокое море

Самолет быстро сделал свое дело, а лодки, вероятно, были совсем близко. Всего за двенадцать часов они снова собрались вокруг. И следующая ночь стоила каравану еще двух кораблей. Охота началась опять. Вражеская стая торжествовала победу.

Участились атаки. Боевое охранение маневрировало, конвой увеличивал скорость, менял курс — и все напрасно… Снова наступили сумерки. Ровно в полночь раздался сигнал боевой тревоги. В воздух взлетела ракета — сигнал о помощи одного из тяжело поврежденных кораблей. Этот корабль горел долго. Море было залито багровым светом. Лениво покачиваясь на мертвой зыби высоким столбом пламени позади конвоя, танкер словно напоминал о себе… Потом было около двух часов передышки, но все оставались на местах по боевому расписанию. А конвой скользил к югу под черным безлунным небом. И вдруг на горизонте, милях в пяти от корвета, раздался страшный взрыв. Яркая оранжевая вспышка расколола темноту, погасла и вновь взметнулась вверх. Торпедирован еще один корабль. На этот раз это был "Соррель"…

Несколько раньше «Вайперос» передал сигнал: "В случае атаки «Соррель» должен идти в пяти милях позади конвоя, производить отвлекающие маневры, сбрасывать глубинные бомбы и стрелять ракетами, чтобы отвлечь главный удар от каравана". Вечером они видели ракеты, означающие, что «Соррель» занят делом согласно плану. Возможно, именно этому они были обязаны двухчасовой передышкой. По крайней мере, одну атаку «Соррель» отвел от конвоя. Но в конце концов он и должен был расплачиваться за хитрость. «Соррель» стал целью в обмен на более дорогую добычу и одиноко встретил свой конец.

Бедняга «Соррель», брат-корвет… На мостике "Компас роуз" стояли люди, лучше всех знавшие его. Едва заметив взрыв, Эриксон передал в радиорубку:

— "Вайперосу" от "Компас роуз". «Соррель» торпедирован. Разрешите начать поиск потерпевших. Закодируйте как можно быстрее. Пошлите радиотелеграфом.

Они ожидали ответ «Вайпероса». Никто не произносил ни слова.

Резко зазвонил звонок переговорной трубы из радиорубки.

— Мостик, — произнес Уэлльс, склонившись над ней, на секунду прислушался, выпрямился и крикнул капитану: — Ответ «Вайпероса», сэр: "Не покидать конвоя до рассвета".

Скова наступило молчание. Болезненное, тягостное молчание. Эриксон сжал зубы… «Вайперос» не мог позволить отпустить корабль из редкого прикрытия ради такого несущественного дела. Это был правильный ответ. Но, боже мой, как трудно его было принять! Там, теперь уже в десяти милях от них, гибли люди. Люди, которых они хорошо знали. Такие же моряки, как и они. «Соррель» был первым кораблем охранения, потерянным отрядом. Команда его состояла из людей, с которыми они чаще других встречались в барах на берегу. Из людей, которых они побеждали в футбольных матчах. Тяжело было узнать, что «Соррель» торпедирован, но настоящим ударом было то, что они вынуждены оставить его команду на гибель.

— До рассвета… — вдруг произнес Морель. — Еще два часа придется ждать.

Два часа ожидания да еще несколько часов хода до места гибели «Сорреля»… Немногих удастся спасти. Действительно, они спасли всего пятнадцать человек. Пятнадцать из девяноста… Они отыскали без особых хлопот к концу утренней вахты два спасательных плота, Спасательные плоты, плавающие среди обломков «Сорреля». Люди на плотах перемазаны нефтью, окоченели от холода. Один из них с дикой энергией замахал руками, увидев "Компас роуз". Многие были уже мертвы — погибли от холода. Эриксон глядел в бинокль на группу оставшихся в живых. Заметил среди них серое лицо Рамсея, командира «Сорреля», старого своего друга. Рамсей держал на руках тело молодого матроса: голова запрокинута, рот открыт. Но живое лицо над мертвой маской едва ли выглядело многим лучше. Потеря корабля и команды, смертельная усталость последних нескольких часов — все это отпечаталось на лице Рамсея.

Лицо настоящего командира. Командира, скорбящего о погибшем корабле, в одиночку несущего бремя утраты.

Локкарт встретил Рамсея на шкафуте тепло и порывисто, когда тот поднялся на борт.

— Я рад, что вы живы, сэр! — воскликнул Локкарт. — Мы надеялись…, - Он неловко осекся, глядя а лицо Рамсея, и почувствовал, что совсем не к месту будет продолжение фразы: "Мы надеялись, что вас-то обязательно спасем".

— Спасибо, старпом. — Рамсей выпрямился и махнул рукой в сторону плотов, — Посмотрите, чтобы все было в порядке. Два матроса скончались.

— Да, сэр, — кивнул Локкарт.

— Я поднимусь на мостик, — произнес Рамсей, но остановился, облокотился на поручни и стал глядеть, как последние из его команды с помощью матросов "Компас роуз" поднимаются на борт. Когда стали поднимать на борт мертвых, он повернулся и медленно пошел к трапу мостика, шлепая босыми, вымазанными нефтью ногами по палубе.

На мостике Рамсей протянул руку Эриксону.

— Спасибо, Джордж.

— Жаль, что мы не могли прийти раньше, — коротко ответил Эриксон. — Я не мог оставить караван до рассвета.