Жестокий спаситель

Шею я парню сломал быстро и аккуратно, сноровисто запихав дергающее теплое тело в небольшую ямку, обнаруженную неподалеку. Всё, теперь никто никуда и никак не будет кричать, а мы тихо и спокойно подкрадёмся к группе зеленокожих товарищей, у которых в гребанном паланкине, из-под которого разит напряженной магией, покоится женщина.

Человек. Истощенная, определенно не в себе, скорее всего отравленная или под наркозом. И, насколько я могу судить, с жутким некомплектом конечностей. Не похожа на Должницу, способную день и ночь напролёт патрулировать окрестности Хорна…

Подобраться поближе мне труда не составило. Вся эта шайка-лейка обосновалась поодаль от пакующихся племен, а света на всех не хватало. Сторожившие гоблины внимание обращали только на лежащую в паланкине, да друг на друга, от чего я вполне комфортно устроился неподалеку, а затем, сняв маску и шляпу, принялся подслушивать.

Первые минут 15 было относительно тихо, лишь сторожа негромко переговаривались да курили свои папиросы, за что вышеупомянутый Крижень на них беззлобно бурчал, то и дело суля отправить на помощь женщинам, а тех поставить на место мужиков, но затем ситуация сменилась — появился визитёр. Точнее, женщина. Даже для меня, уютно сидящего за камушком и анализирующего окрестности благодаря чувству объёма, она возникла почти внезапно, а уж для гоблинов…

— Крижень, вы собираетесь…, — тихий и напряженный женский голос заставил местных бойцов ругаться и греметь пушками, — Наш договор выполнен. Отвалите от Матильды. Немедленно.

— Не так быстро, Лиза, — хрипло выкашлял гоблин, — Мы не знаем, что ждёт за стенами…

— Сейчас узнаете! — почти перебила его женщина, скорее всего, и являющаяся нашим неуловимым Должником, — На пять часов на запад всё чисто! Совсем всё. Никого крупнее лесной крысы! А теперь…

— А теперь слушай! — зло рявкнул тот самый «временный лидер», — Будешь пока с нами! Охранять племена! Пока мы не найдем новое место! Поняла?!

— Мы так не договаривались…, — процедила Должница, в голосе которой я засек натуральную еле сдерживаемую ненависть, — Ты вынуждаешь меня…

— Ни хера ты не сделаешь, — почти твердо заявил гоблин под неуверенное шебуршание охраны, — Я помню, как ты исходила соплями и слезами, когда мы латали этот обрубок. Помню, какие обещания ты давала, чем клялась. Мы всё это списали на истерику, так? Заключили договор, так? А теперь пошевели мозгами, сука, подумай. Нам терять нечего, без охраны нас сожрут. Здесь ловить нечего, ни тебе, ни нам. Так что вместо сидения здесь, ты просто нас проводишь на новое место. Заодно, может, там найдешь медиков для своей Матильды. В Хорне ты не найдешь ничего…

Пару вялых протестов Должницы гоблин отмел еще более весомыми аргументами, упомянув, что подруга закабаленной киды никак не может быть транспортирована в одиночку. Так что даже если каким-то чудом Лиза перебьет гоблинов и снимет свою ненаглядную с паланкина, набитого магической взрывчаткой, то всё равно она останется под стремительно дичающим городом, не имея никакой возможности даже вытащить Матильду на поверхность. Слишком некоторые осколки близко к артериям.

Разговор стал переходить в более конструктивное русло, уже связанное с деловитым обсуждением нового маршрута и охранной тактики, когда я решил, что хватит сидеть и слушать. Пора самому вступать в переговоры, а то мои интересы эти хамы не учитывают.

Напялив шляпу на затылок так, чтобы она не закрывала мне лицо, я прикурил сигариллу, с наслаждением затянулся, а затем, нарисовав на лице улыбку пошикарнее, вышел «в люди» с жизнерадостным и слегка придурковатым:

— Здравствуйте все! Я тут проходил мимо…

Глава 12

Ожидание — отнюдь не всегда спокойная процедура, особенно если напротив тебя сидит нервная Должница, давно забывшая, что такое нормальный сон. Причем, от чего дополнительно холодит внутренности — весьма извращенная, психически нестабильная, а еще имеющая на тебя большой больной зуб за недавний перфоманс, от которого у неё до сих пор головокружение и тремор конечностей.

— Успокойся уже…, — в который раз процедил я, глядя на грязную, нервную и постоянно дергающуюся женщину. Конечно, если эту эльфийку откормить, отмыть, приодеть, накрасить… да дать спокойно прожить пару-тройку месяцев, то вместо затасканной бабули лет 50-ти мы бы увидели ошеломительную красавицу с Триадой харизмы в районе 30–40 пунктов, но такой роскоши у Лизы Мартин не было. У неё вообще не было ничего, кроме хорошо подпаленных гоблинами нервов, лохмотьев, потертого патронташа, ножа, да отличной, хоть и старой винтовки с глушителем, стоящей сейчас в углу каюты. Хотя вру, возраст как раз таки был. Лет 60–70, если верить Крюгеру.

— Ты мне говоришь успокоиться?! — язвительно-беспомощно дёрнулась женщина, — Я… мы вляпались и не знаю во что! Не знаю с кем! Вы не гребаные гоблины, вы, сука, киды! Этот дирижабль… А ты, сука, вообще харизмат! Ты мне чуть мозги не спалил!!