Жестокий маскарад

— Парню не позавидуешь, — сказала она, выпустив клуб дыма.

Палыч молча кивнул.

— Надо бы за ним присмотреть, — продолжала Белоснежка, остро взглянув на Палыча.

Тот ничего не ответил.

На обратном пути ему пришлось преодолеть рекреацию, в которой послушницы учились ходить по подиуму. Слегка обалдев от такого количества дев в бикини, он старался как можно быстрее и незаметнее протолкнуться сквозь зрительниц, кожей ощущая их ехидные взгляды. Когда уже думал, что находится в безопасности, дорогу ему преградила совсем юная девушка. По всей видимости, она тоже находилась на занятиях, ибо вместо скоромного сарафана одета была в довольно откровенную блузку и мини-юбку, а косметическая раскраска выглядела совсем вызывающе.

— Сударь, — хрипловато сказала она, глядя Палычу в глаза, — позвольте даме прикурить.

Палыч вытащил свою золотую зажигалку, выпустил огонёк, поднёс к сигарете, но не успела «дама» прикурить, как он резко отдёрнул руку. Девушка недоумённо уставилась на него. Лицо её сделалось совсем детским.

— Плохо, послушница, — строго произнёс он. — Глазки строить не умеете. Забыли, как учат? В угол, на нос, на предмет… Э-э… Кринолином покачать.

— Благодарю вас, батырь, — дева смиренно опустила глаза и сделала книксен.

— Тяжко учиться — весело играть! — бросил Палыч традиционное для всех Обителей приветствие и пошёл дальше. На лице его играла довольная усмешка.

* * *

Логинову почему-то казалось, что он не выходил из этого кабинета. Так же с укором глядел на него генеральный, сурово косился Дзержинский, а над столом холодно поблёскивали очки начальника «пятки».

— Какие такие ниндзя? — раздражённо вопрошал тот Логинова, — Ты что, Илья Данилович, перегрелся, или как? Врываешься в мой кабинет, хотя я тебя не звал, всякую чушь несёшь… Ты же в отставке уже три года, забыл?

— Но, Иван Петрович, как же так?.. — притворяясь растерянным Логинов, — Висковатов, Рукавишников, Камбэй… Бабы эти двоящиеся, пацан…

Он был уже предупреждён, что дело закрыто, но вынужден был ломать комедию.

Начальник глядел на него пару минут, после чего покачал головой.

— Знаешь, Илья Данилович, шёл бы ты к врачу. По-моему, переутомился в своём университете. Не было ничего, всё ты выдумал.

— А мои оперативники погибшие, а труп этот страшный в тайге?! — Илья Данилович продолжал настаивать, надеясь, что не перегибает палку.

— Пить меньше надо! — злобно рявкнул шеф. — Пошёл отсюда, пока я тебя в психушке не закрыл.

Шефу игра тоже давалась нелегко…

На улице на Логинова вновь обрушилось палящее солнце. Он с тоской вспомнил тенистые липы у Патриарших и бутылочку холодной пепси. «Надо бы отпуск взять в универе, — лениво проползла разморённая мысль. — Такое лето…» Вложив руки в карманы, он тихо засвистел и, было, пошёл, но что-то укололо его палец. Из кармана он достал восьмиконечную звезду из чёрной стали с капелькой своей крови на конце одного из лучей.

Кю

В полутора часах езды от Осаки, среди глухих живописных гор префектуры Миэ, лежит Ига-Уэно. Милейший старинный городок живет в основном от доходов с туристов. Его главный бренд здесь везде — в виде кукол в сувенирных лавках, наклеек на машинах, надувных фигур, с которыми любят фотографироваться дети. Синоби — разноцветные, круглые, весёлые, кавайные ниндзя. Трудно представить, что ещё лет триста назад земля здесь буквально хлюпала от крови, пролитой этими няшками. Ибо это Ига-но-куни, область Ига, средоточие ниндзюцу, где это искусство зародилось, прославилось и было уничтожено. Хотя, возможно, не до конца.

Самый притягательный объект для туристов — Усадьба ниндзя в центральном городском парке. Некогда этот дом принадлежал старосте деревни синоби Такаяма Тародзиро. Красочное ниндзя-шоу и таинственное здание, наполненное хитрыми тайниками, которые ловко открывают перед посетителями улыбчивые девушки в розовых сёдзоку, производят неизгладимое впечатление на туристов.

В этот жаркий сентябрьский день они всё шли и шли — группами, семьями и поодиночке. Лихие парни, имитирующие на шоу поединок ниндзя, обливались потом, у экскурсоводш язык отваливался повторять заученные тексты о михарибе[45], катанакакуси[46], потайных этажах и прочих интереснейших вещах. Однако девушки держались, как настоящие синоби, улыбки их оставались всё такими же милыми, а лепет столь же благозвучным.

В усадьбу — на вид обычный деревенский одноэтажный дом, утопающий в зелени — ворвалась гомонящая группа школьников. Юноша от них ничем не отличался: джинсовый костюм, бейсболка, жевательная резинка. Разве что видно было, что он полукровка — более росл и менее скуласт, чем природные японцы. Но сейчас в Ямато дети японцев и гайдзинов[47] отнюдь не диво.