Жестокий бог

К тому времени, когда я стояла перед дверью его кабинета, я была так взбешена, что огонь лизал стенки моего живота, поднимаясь к горлу. Я сжала кулак и поднесла его к деревянной двери, собираясь постучать, когда дверь распахнулась и вышла Арабелла.

Она выглядела взволнованной, красной, смущенной, когда закрывала ее за собой. Она протиснулась мимо меня и побежала по коридору.

Когда она поняла, кого оттолкнула, она остановилась, обернулась и подняла открытую руку, давая мне знак не разговаривать.

Она открыла рот, собираясь, без сомнения, сказать что-нибудь гадкое, когда дядя Гарри влетел в коридор из своего кабинета на противоположной стороне этажа, держа под мышкой толстую пачку папок. Немое выяснение отношений между нами заставило его задуматься, и он нахмурился.

– Дамы.

– Мистер Фэрхерст. – Я вежливо кивнула.

Не имело значения, что я выросла у него на коленях и проводила каждое Рождество и Пасху в его хартфордширском особняке. В школе я оказывала ему уважение, которого он заслуживал. Арабелла, однако, вызывающе зевнула, отказываясь смотреть ему в глаза.

– У нас здесь какие-то проблемы? – Он посмотрел на нас.

Арабелла одарила его одной из своих безупречных улыбок, которая была фальшивее, чем ее ресницы.

– Вообще никаких проблем.

Он развернулся и пошел по своим делам. Я повернулась к ней лицом.

– Что ты там делала? – указала я на папин кабинет.

Одно дело, что он продолжал выбирать Вона, а не меня. Но когда я представила, что отец так хорошо относится к Арабелле, что готов принимать ее в своем кабинете, у меня заболел живот.

Если только он не позвонил ей и не сказал, чтобы она собирала свое барахло и уходила.

Но почему-то я знала, что мне просто не повезет избавиться от нее.

Кровь закипела в моих жилах. Мне хотелось наброситься на нее и накричать.

– О, я думаю, мы оба знаем, что я там делала. – Она вызывающе приподняла бровь.

Мои глаза расширились так сильно, что я удивилась, как они не скатились на пол. На что именно она намекала?

– Если тебе есть что сказать, лучше произнеси это вслух.

– Я только что это сделала. Ты так яростно отрицаешь очевидное, что просто отказываешься слушать.

– Так разложи мне все по полочкам, – весело улыбнулась я, игнорируя ее язвительность. – И используй простые слова. В конце концов, румынский – мой родной язык.

Для вампира.

Хотя это была ее шутка, смысл пролетел над пустой головой Арабеллы, как воздушный змей. Я видела это по отсутствующему, как у куклы Барби, выражению ее симпатичного личика.

– Я сплю с твоим отцом.

Я стояла там, как идиотка, чувствуя, как раздуваются мои ноздри. Жалость к себе поглотила меня, и самая глупая мысль пришла мне в голову. Почему в мой день рождения?

Действительно, почему? Почему я узнала об этом в свой день рождения? Почему здесь, в том месте, где я выросла? Почему своего отца, на которого равнялась, я поставила на пьедестал и относилась к нему, как к богу? Стоило ли удивляться, что меня так тянуло к Вону Спенсеру? Может, в моей ДНК было заложено слепо влюбляться в тех, кто причиняет мне боль.

Арабелла подошла ко мне с важным видом, взяла прядь моих светлых волос и принялась рассматривать ее между пальцами.

– Господи, Ленни, разве твой парень, Вон, не говорил тебе, что поймал меня, когда я выскользнула из спальни твоего отца?

Что?

Я втянула в себя воздух, но промолчала.

Она пожала плечами и хмыкнула.

– Думаю, на повестке дня мало разговоров, когда его член весь вечер у тебя во рту.

Я убью… нет, уничтожу его.

Мой разум кричал снова и снова: расплата, расплата, расплата.

Но того, что я запланировала для него, было и близко недостаточно.

Я сглотнула, все еще взвешивая свои следующие слова. Она надулась, ее рука переместилась с моих волос на воротник моей толстовки.

– Мне так жаль. – Она мелодраматично вздохнула. – Я была уверена, что он, по крайней мере, предупредит тебя. Думаю, ты действительно просто очередная сезонная дыра, дорогая.

– Ты злишься, – прохрипела я, мой голос был слишком хриплым, чтобы его можно было узнать, – что он не с тобой.

Она сморщила нос, как будто я сказала что-то грубое.

– Ты думаешь, я хотела приехать сюда из-за Спенсера? Он всего лишь ребенок и настоящий социопат. Теперь мне нужен твой отец, это совсем другая игра. На самом деле наши отношения становятся довольно серьезными, так что, возможно, ты захочешь быть со мной повежливее. Ну, ты знаешь, для будущего твоего трастового фонда. Я уверена, что ты хочешь купить много вампирского дерьма, не говоря уже обо всех твоих дурацких книгах. Подожди, ты ведь не будешь против называть меня мамочкой, не так ли? – Она передразнила мой английский акцент.

Я проглотила язык.

Просто потеряла дар речи.

Схватив подол ее блузки с глубоким вырезом, я скрутила его в кулаке и ударила ее о стену напротив двери моего отца. Я зарычала ей в лицо.

– Ты лжешь.

– Неужели? Это две самые отвратительные встречи за сорок восемь часов. Выглядишь не слишком хорошо.