Жестокий

Нехорошее предчувствие кольнула в правое подреберье.

Я недовольно хмыкнула, схватив пять папок вместе.

К сожалению, ничего под рукой у меня не оказалось. Я не рассчитывала выступать перевозчиком.

Первая неприятность случилась прямо у лифта.

На меня налетела уборщица. На ней был замызганный фартук, видавшие лучшие годы униформа. Ничего другого я заметить не успела.

Откуда она взялась неизвестно, что делала в это время на этаже тоже не ясно. Зато размер вреда причинила колоссальный.

Она вместе со своей тележкой меня толкнула, когда пятилась из открытого кабинета.

Я не ожидала вероломного наступление с тыла. От испуга руки разжались и… случилось страшное.

Все документы рухнули вниз. Одним я себя успокаивала, что пол оказался сухой, и последствия могли быть гораздо хуже.

Скрепленные в нужном порядке бумаги беспорядочно усеяли пол.

– Смотри куда идешь! –  накинулась на меня женщина. Будто не она, а я на нее наткнулась. –  Собирай теперь, лахудра канцелярская, –  с какой-то мстительностью произнесла она, даже не предложив своей помощи.

Зазвонил телефон.

Даже не смотря на экран поняла кому понадобилась. Ливанов-младший заждался в подземном гараже.

В спешке принялась собирать бумаги, не особо обращая внимание в какую папку кладу. Не до этого. Главное, снизить гнев начальства до минимума.

Зря надеялась на невозможное.

Арест Модестович  накинулся на меня сразу же как только оказалась в звуковой доступности.

– Где тебя черти носят? Сколько можно ждать? Чего ты там копалась, клуша неумелая.

– Я… у меня, –  начала оправдываться.

– Меня совершенно не интересует что там у тебя случилось. Я тебя взял с собой  первый и единственный раз. Место возле меня надо заслужить. А ты в фирме работаешь без году неделя и уже зарекомендовала себя с отрицательной стороны. Подобного рода опоздания указывают лишь на выход в одну сторону. С волчьим билетом. Прочь. Тебе все понятно? –  Арест Модестович не просто выговаривал, он кричал на всю подземную стоянку.

Мужчина совершенно не стеснялся ни корпоративного шофера, ни соседей  по этажу, которые  вышли из лифта.

Мне ничего другого не оставалось, как понурить голову и считать… считать сначала до десяти. Затем до пятидесяти.  Лишь бы не взорваться. И не сказать все что думаю о начальнике. А думала я о нем много. Разного. Нехорошего.

На счете семьдесят пять Ливанов-младший немного выдохся.

И вспомнил, что нам надо ехать.

– Сколько время?

Я вздернула голову. Тут же принялась перекладывать папки из одной руки в другую, чтобы полезть за телефоном и посмотреть который час.

Не успела.

Ливанов догадался повернуть руку и взглянут на циферблат своих заморских дорогих часов, которыми не так давно он хвалился на корпоративе в честь заключения одного важного контракта.

– Осталось сорок минут, а нам ехать через весь город. Все из-за тебя. Мы опаздываем. Быстро в машину,– распорядился.

После головомойки мне не хотелось никуда ехать, а тем более в одном салоне с Арестом Модестовичем. Но пришлось. На горизонте маячил день расплаты за съемное жилье. А других доходов, кроме зарплаты,  у меня не было. И в ближайшее время не предвиделось.

Молча юркнула в салон, не дожидаясь повторения выволочки.

– Если мы не успеем, я тебе вкатаю такой штраф, что мало не покажется, –  пригрозил Ливанов.

Петр Юрьевич, наш шофер, спешил изо всех сил. Он подрезал автомобили. Он рвал когти на красный. Проскакивал в последний миг перед шлагбаумом. Одним словом, делал все что мог. Но с пробкой даже он, бог дорог, не в состоянии совладать.

– Ну все. Опоздали, –  проревел Ливанов, когда стало ясно, что мы не успеваем к сроку.

Я выглянула на улицу и заприметила знакомый козырек.

– Может быть, поедем на метро? –   уже с давних пор  передавалась притча из уст в уста, что даже король поп музыки не раз и не два не брезговал спуститься в преисподнюю общественного транспорта и  добраться до места назначения в особо сложных ситуациях.

– Ты в своем уме? –  заорал на меня Ливанов. –  Чтобы я, да как голь перекатная, плебеи подзаборные, лимита понаехавшая спустился в метро? Да не может такого быть. Да ни за что и никогда. Когда такое случится, это будет последний день в моей жизни.

Начальник вымещал на мне  свою ярость, оскорбляя и унижая.

– Я хотела как лучше, –  залепетала, вжимаясь в кресло.

Лучше бы молчала. Корила себя за длинный язык. За неумение молчать. За то, что согласилась подменить Алевтину. Хотя, от последнего пункта в моих мысленных терзаний отказаться никак не могла. Арест Модестович поставил перед фактом. И спасти меня могло только чудо.

– В следующий раз думай что говоришь, дура! –  еще больше распалялся Ливанов-младший. –  Ты свою голову зачем носишь? Для шляпы? –  мужчина ругался как мог. –  Чего замолчала?  –  ему явно не хватало диалога.

Не знала как реагировать на подобного рода оскорбления. В жизни никогда ни с чем подобным не сталкивалась.

Пассовала.

– Я… мне…

От дальнейших объяснений меня спас телефон.

Он зазвонил. Громко. Из нагрудного кармана Ливанова.

Я возблагодарила всех богов, пославших вызов на мобилу начальника.

– Да. Я, –  рявкнул в трубку мужчина.