Жестокие клятвы

— Кто знал, что мышонок такой боец, — усмехается он, слегка пятясь назад, когда к кровати приближается другой джентльмен. Этот постарше, с седыми волосами. Он не выглядит добрым. Его лицо сурово, глаза суровы, когда он тянется, чтобы схватить меня. Я хмуро отбрасываю его руку, заставляя Антона рассмеяться.

— У нее определенно есть когти.

Мужчина, которого, как я полагаю, зовут Док, бросает на меня яркий свет, способный растопить полярные ледяные шапки.

— Мне нужно осмотреть твою рану.

Мои глаза не отрываются от его взгляда несколько мгновений.

— И тебе нужно проверить свои манеры у постели больного, — я сжимаю челюсти и через мгновение коротко киваю, чтобы он продолжал. Мой взгляд находит Адриана, и я сосредотачиваюсь на нем, пока доктор отодвигает простыню, закрывающую меня. Я обнажена под простыней, я чувствую это. Доктор показывает только мою сторону, но это все еще достаточно уязвимо, чтобы мои щеки разлились жаром.

Не в силах выдержать его пристальный взгляд, я опускаю глаза, чтобы посмотреть на доктора, но не раньше, чем замечаю ухмылку, которая скользит по уголкам рта Адриана. Засранец. Он думает, что что-то выиграл, но это не так.

— Не похоже, что во время маленькой истерики ты не развязала ни одного шва, — он прижимает два пальца к ране, и я шипю. Истерика в моей заднице. Если бы он проснулся в чужой комнате после выстрела, он бы тоже закатил истерику. Тем не менее, не желая создавать проблемы, я обиженно молчу, пока врач продолжает осматривать мои раны.

— Ион, — приказывает он мужчине, дующемуся в углу. Он жилистый, с длинным, но округлым лицом и глазами-бусинками. — Возьми мой стетоскоп и таблетки, пожалуйста, — итак, у человека, которому я дала по яйцам, есть имя. Приятно это знать, поскольку смертельный взгляд, который он направил на меня, мог вызвать у меня ожоги третьей степени.

Доктор снова переключает свое внимание на меня.

— Ты потеряла много крови, но, к счастью, рана оказалась довольно поверхностной, — я остаюсь неподвижной, пока угрюмый мужчина прислушивается к моему сердцу и легким. Когда выясняется, что он удовлетворен тем, что мне не грозит опасность умереть от этих двух органов, он ставит на стол рядом с кроватью две баночки с таблетками. — Принимай антибиотик два раза в день во время еды, — приказывает он. — Трамадол при необходимости от боли. Там хватит всего на несколько дней. Следи за тем, чтобы это место было чистым и сухим. Не поднимай ничего над головой и не поднимай ничего тяжелее двадцати фунтов. По крайней мере, первые пару дней.

Бла. Бла. Бла.

— Следи за опухолью, лихорадкой или покраснением вокруг раны, — поворачивается он к Адриану. — Немедленно свяжись со мной, если у нее появятся какие-либо из этих признаков. Это значит, что у нее инфекция.

Адриан кивает доктору, его взгляд снова возвращается к моему, прежде чем его внимание снова отвлекается.

Это ошибка. Мне не следовало приходить сюда, но мне больше некуда было идти. Мой мозг был затуманен адреналином и страхом.

Доктор поворачивается ко мне.

— Тебе повезло, юная леди, — серьезно говорит он мне. — Еще несколько дюймов, и оно пронзило бы твою селезенку.

Я фыркаю. Довольно неженственно, но я не могла найти в себе силы заботиться.

— Я обязательно передам это человеку, который в меня стрелял.

— Спасибо, Эрик, — Адриан откашливается, и доктор, который выглядит так, будто собирается сказать мне что-то язвительное, закрывает рот. Он несколько раз кивает головой, убирая свое оборудование, и зовет своего жуткого помощника из комнаты.

Наши взгляды встречаются, и мне снова кажется, что я каким-то образом его знаю. Встречала ли я его где-нибудь раньше? Если да, то я не могу сказать, где это было. После злополучной смерти Ады шесть лет назад мой отец держал меня под замком. Вся свобода, которую я так усердно добивалась, исчезла в одно мгновение.

— Антон, — Адриан щурится на своего заместителя. Без каких-либо дальнейших указаний Антон понимающе улыбнулся своему боссу и вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

Оставив меня наедине с самим дьяволом.

ГЛАВА 5

Ваня

Я сглатываю комок в горле, высовываю язык и облизываю нижнюю губу. Это простое движение привлекает внимание Адриана, и его взгляд скользит.

— Я удивлена, что ты меня спас.

Вспышка раздражения мелькнула на его лице.

— Ты бы предпочла, чтобы я позволил тебе умереть? — издевается он. — Скажи хоть слово, Ваня, и я тебя сейчас прикончу.

— Я… это не то, что я имела в виду, — заикаюсь я. Между нами повисает тишина, прежде чем я произнесла: — Спасибо. За спасение моей жизни.

Он невесело смеется.

— Пока не благодари меня, мышонок, — говорит он мне. — Еще есть шанс, что я могу убить тебя. Но прежде чем я приму решение, расскажи мне, что произошло.

В моей груди бьется барабан, когда он требует, чтобы я рассказала ему, что произошло. Оно стучится в мою грудную клетку, стучит все быстрее и быстрее, пока я не думаю, что вот-вот вырвусь. Лед сковывает мои легкие, затрудняя дыхание, а вспышки ночи продолжают возвращаться ко мне.