Жестокие Игры

Нас и правда ждали.

Залюбовалась ненадолго, но Крис уже стаскивал с меня и себя одежду, выгонял прилипчивую горничную, интересующуюся, не надо ли чего лорду и леди Рэнделл. Затем захлопнул, запечатал дверь так, что никакие враги короны не прорвутся.

– Сай… – опустился в горячую ванную рядом со мной, не стесняясь своей наготы.

От поцелуев кружилась голова, в теле – жажда его поцелуев, ласк и ожидание чего-то большего, что, несомненно, вот-вот произойдет.

– Сай, может быть больно в первый раз, – предупредил честный муж.

– Помолчи уже! – попросила его.

Больно не было, было восхитительно. И в большой бадье, и на кровати с белоснежными простынями – уверена, тоже подарком подруги, – и… снова в бадье, а потом я уже сбилась со счету. Да и зачем считать?

Заснула лишь под утро, а когда проснулась, уткнувшись носом в мужской бицепс, подумала… Оказывается, вот оно какое, бесконечное счастье!

Может, написать дипломную на эту тему?

Эпилог

– Красивая! – заявил четырехлетний наследник Бьоргена, молодой лорд Маркус Рэнделл. Потянул за кудрявый локон принцессу Агнес, младше его на два года. Уставился завороженно на золотистую прядь, вновь скрутившуюся в тугую спираль. – Вырасту – женюсь! – торжественно объявил нам с Лайне.

Посмотрел на отца, ожидая его одобрения. Крис Рэнделл стоял неподалеку вместе с королем, разговаривая о делах на Севере, и я мысленно усмехнулась. Ну конечно, тысячу и один вопрос – где мои игрушки, почему Рыжику не нравится магия Огня, которая полыхнула у ленивого откормленного кота прямо под носом, почему нельзя кататься на папиных охотничьих собаках, ведь это так весело, почему нельзя без спросу брать мамины книги или печенье, спрятанное в буфете, и почему так громко ругалась Филона, когда все же взял, – это к маме, а насчет женитьбы – к отцу!

Кристоф Рэнделл едва заметно кивнул, одобрив выбор сына. Деловой Маркус Рэнделл тут же взял за руку похожую на ангелочка, доверчивую Агнес. Повел по дорожке, окруженной зелеными кустами, на которых цвели, несмотря на раннюю весну, благоухающие белоснежные цветы, а над ними порхали бабочки-махаоны. В королевскому саду, что под прозрачным магическим куполом, времена года свелись к одному – вечному лету.

– Маркус! – окликнула сынишку, но он уже увел очарованную малышку в царство поющих фонтанов, откуда доносились голоса и смех пятилетних близнецов.

– Интересно, куда это он направился? – пробормотала я.

– Надеюсь, не жениться! – хохотнула королева.

Я взглянула на мужа, и тот едва заметно кивнул. Проследит. Пусть няни и тетушки Лайне были начеку, но с тех пор, как в младшем Рэнделле проснулась магия, за ним только глаз да глаз. Он обещал стать сильнейшим магом Севера, таким же…

Что уж тут скрывать – весь в меня!

Король вместе с моим мужем ушли к детям, а мы с Лайне остались. Сидели на лавочке, любовались заходящим солнцем, что окрашивало купол в нежно-розовые цвета. Я рассказывала о сегодняшнем выступлении перед Большой Академической Комиссией в столичной Гильдии Магии. Последние пять лет посвятила изучению тончайших магических сфер, вплотную приблизившись к разгадке бесконечного резерва. Написала две книги, рекомендованные к изучению во всех Академиях Магии Кемира, теперь вот…

Привезла из Бьоргена третью.

Ильсар Шаррез тоже присутствовал, но, в отличие от магини Униды, архимага Тангриха и других членов почтенной Комиссии, был куда острожнее в высказываниях. Ректор подошел позже, после доклада, и безразличным тоном предложил прочесть в его Академии курс гостевых лекций.

– Спасибо за предложение, – отозвалась я, поправив черную мантию. Демоны прошлого давно уже не тревожили воспоминаниями о любви к этому человеку. Сгорели все, до единого, в пожаре, что учинила в его кабинете пять лет назад. – Я уже приняла похожее от Академии Северной Провинции, – сказала ему.

Именно там, где закончила курс Высшей магии.

К тому же через шесть месяцев мне станет не до преподавания – мы с Крисом все же решили, что одного беспокойного наследника Бьоргена нам мало, и вот уже три месяца ждали второго. Я надеялась, на этот раз родится девочка. Маркус пошел в меня, такой же непоседливый и вертлявый – родители доложили, когда приезжали нянчить внука. Сын родился с черной шевелюрой и смуглой кожей. Да и Огонь в нем проснулся слишком рано, едва исполнилось три года. Дочка же, будущая Жемчужина Севера, для разнообразия могла бы пойти в отца и унаследовать от него дар к магии Воздуха.

– Замужество тебе к лицу, Рисааль! – помню, сказал ректор. – Ты стала еще красивее.

Впрочем, он тут же потерял ко мне интерес. Да и я развернулась и пошла к мужу, делающему вид, что ему вовсе не скучно. Протянула ему руки, но одними объятиями Крис не ограничился. Поцеловал так, что я заскучала по нашей спальне в Бьоргене.

Нам давно пора домой…