Жёсткая рекогносцировка

Оксана, опершись спиной о стену, сползла на пол. Счастливо улыбнувшись, свернулась калачиком и с огромным облегчением сомкнула веки.

Как хорошо... Тихо... Никто не бьёт по щекам и не орёт тебе в ухо... Здравствуй, бархатная тьма, возьми меня — я твоя...

* * *

Да, ребята, вот такая получилась фигня.

Столица устраивалась отдыхать после бурного празднования дня весны, многие респектабельные граждане уже видели третий сон, кто-то на прощание целовал возлюбленную, кто-то лихорадочно искал недостающий утренний букет...

А в небелёном вестибюле сто двадцать четвёртой городской больницы умирала дочь одного из самых могущественных людей Российской империи. Умница-красавица, непьющая и некурящая, светлая и чистая...

Умирала, как последняя подзаборная шлюха, от вульгарного героинового передоза.

А-у, империя, ты где? Жуткая темень вокруг, и как-то странно воняет...

Глава 1 Сергей Кочергин

Всем привет. Представляюсь по случаю попадания в зону вашего внимания. В рифму? Совершенно случайно, без злого умысла, жизнерадостный идиот тут ни при чём. Просто молодость в жилах звенит, бьёт копытом, как жеребец стоялый.

Зовут меня Сергей Кочергин, 23 года, старший лейтенант ГРУ, временно прикомандирован к ЭАБ при НИИ СПР ССНГ под патронажем СПП РФ по ЦФО. Так, наверное, надо расшифровать: Экспертно-аналитическое бюро при Научно-исследовательском институте стратегических проблем развития стран СНГ, где ректором является спецпредставитель президента России по Центральному федеральному округу.

Неплохо звучит, правда? Рассказывать, что есть на самом деле вся эта байда и каков наш генеральный план, сейчас недосуг. Возможно, как-нибудь позже мы к этому вернёмся. Если вы уже знакомы с Командой № 9, прошу любить и жаловать, это опять мы, только в несколько иной ипостаси. Как говорит наш суровый френд Петрушин, «те же яйца, только в профиль!»

Да, ещё: если вы знакомы с К-9, вы, наверное, будете сейчас смеяться. Или плеваться — это уже зависит исключительно от вашего индивидуального мировосприятия.

Итак, 2005 год, первое августа, 8.50 по московскому времени, Москва, Юго-Западный административный округ, мы сидим в засаде. Хе-хе...

Если ещё не смешно, слушайте дальше. Мы тут не все сидим: я, Петрушин и Ростовский уже не первый час кряду лежим, и не брюхом кверху, на солнышке, а в скрадках. Сие простое приспособление делается так: аккуратно снимается дёрн — по возможности без порывов, одним пластом, — затем точно по контуру вынимается полкуба землицы. В получившийся окоп укладывается подкладка, на неё — человечек, сверху, в качестве распорок, — крепкие ветки, на ветки — дёрн. Земля тщательно рассеивается по округе — это обычно, а в нашем случае просто сваливается на плотный целлофан и оттаскивается как можно дальше от укрытия. Потом привлекается лучший в мире разведчик, отдельно взятый Вася Крюков с инфракрасным ночным зрением (шутка!.. Или не шутка? Чёрт его знает, короче, этот вредный мелкий тип ночью видит!), поправляет сверху всё это дело, придирчиво оценивает со стороны и определяет, как оно будет смотреться в светлое время суток. Да, скрадки мы делали ночью, думаю, это понятно.

Легли мы в четыре утра, сейчас... так... сейчас уже 8.52. Если кто на себе не испытывал, поверьте на слово: даже для специально подготовленного и обученного человека подобное времяпровождение — серьёзное испытание на прочность. Жарко, как в бане, плаваешь в собственном поту, воздуха не хватает, в кроссовках ползает какой-то шершавый букаш, а ликвидировать его нельзя — рука не дотягивается, конфигурация окопа не позволяет привстать или изогнуться!

Так... Если ещё не смеялись, самое время. Все эти мытарства — исключительно ради пятиминутной видеозарисовки о таджико-азербайджанской дружбе. «Мочить», ловить и крутить никого не собираемся, задача: заснять в нескольких ракурсах встречу и записать беседу посредством узконаправленного микрофона. Вот и всё.

Ну и напоследок: у нас нет оружия. Хе-хе... Мы уже четвёртый месяц занимаемся сугубо исследовательской деятельностью, которая предполагает отсутствие вооружённого вмешательства в изучаемый процесс. Не надо нам оружия, вот что. Поэтому и не выдают. Разве что у Петрушина с Васей их боевые ножи (хлопцы до сих пор не понимают, как нормальный человек может обходиться совсем без оружия, для них это нонсенс). Но, сами понимаете, в серьёзной схватке на дистанции свыше трёх метров ножи — это не оружие...

— Второй — шестому, — едва слышно прошелестел в гарнитуре Лизин голос (громкость на минимуме, как положено).

— Слушаю, — отозвался Петрушин.

— Вижу объект. Свернул к вам.

— Понял, спасибо. Внимание — всем! Режим радиомолчания. Связь только в экстренном случае...