Читаем Жерар Депардье. Чрезмерный человек полностью

С Бертраном Блие, как я уже написал, его познакомит Бернар Блие, с которым он снимался в фильме «Крик баклана над джонками», а потом они встретились и на сцене в спектакле «Галапагос». После спектакля тот подведет к нему своего бородатого, с вечной трубкой в зубах сына. Просто так, не думая, что это будет иметь какие-то последствия.

Бертран воспитывался в богемной обстановке, которая царила в доме его отца. Но актером ему быть никогда не хотелось. «С тех пор, как я себя помню, – говорил он, – я хотел стать писателем». И он им стал, хотя в кино его все равно привела «нечистая сила». Он был начитан, блестяще образован. Блие никак не мог найти актеров для экранизации своего романа «Вальсирующие». Он уже перепробовал 50–60 актеров на каждую роль. Но все было не то. Как-то друзья посоветуют ему пойти в «Кафе де ля Гар» на улице Гэте. Здесь он увидит спектакли с участием Миу-Миу, Девэра, Колюша, Рюфюса, здесь он снова встретит и Депардье. Из молодых актеров он сразу остановит свой выбор на Патрике Девэре. Жерар поначалу покажется ему деревенщиной, мало пригодным для роли городского парня. Кроме того, продюсер Блие не советует брать «этого мясника, от одного вида которого разбегутся все зрительницы». Но Депардье загорелся новой ролью и пытается убедить постановщиков, что никто лучше него с ней не справится. Ежедневно он появлялся в конторе продюсера, всякий раз одетый по-разному. И в жизни станет вести себя как персонаж будущего фильма Жан-Клод, то есть безобразничать в ресторанах, ввязываясь в драки. За одну из таких драк его даже привлекут к суду – дело будет тянуться два года.

Бертран Блие поначалу кажется актерам чужим, слишком богемным. Миу-Миу просто не понимала, как этот интеллигентик мог написать такой революционный роман, как «Вальсирующие». Но они сознают, что сниматься в его фильме будет интересно. А тот уже принял решение. Он берет на картину Миу-Миу, Девэра и Жерара.

Бертран на десять лет старше Жерара, но они вскоре станут друзьями. После маловыразительного детектива «Если бы я был шпионом» тот, наконец, приступает к съемкам «Вальсирующих» (поскольку утвердился такой калькированный, но не точный перевод, мы будем тоже называть его так).

«Valseuses» на французском сленге означает «крутящие яйцами» или «прыгающие яйца». А еще вернее подошло бы пикантное русское словечко «мудозвоны». «Роман стал плодом безграничного гнева», – заметил автор, и свой фильм он собирался снять, как «преднамеренную агрессию против публики». Бертран Блие считал, что кино обязано встряхивать, а не усыплять. «Я люблю, – говорил он, – грубые слова, вольности, смелость взгляда. И не люблю поэтичность, эстетизм, красивость… Я считаю, что истинные страсти видны тогда, когда люди выпотрашивают друг друга». Это – целая программа, которой Бертран Блие будет следовать в дальнейшем.

Но он отнюдь не ополчается против своих героев. Ему симпатичны эти ребята, сохранившие за внешней грубостью что-то детское, наивное. Он стремится внушить к ним добрые чувства. Что же удивительного в том, что когда фильм выйдет на экраны, именно молодежь устроит ему триумфальный прием?

Фильм – эпопея о поколении 1969 года, о сексуальной революции и свободе нравов. Он рассказывал о нескольких месяцах в жизни двух друзей-шалопаев из пригорода Тулузы. В 90-е годы во французском кино появится целый ряд картин о молодежи из пригородов. Зачинателем этого течения в кино Франции стал Матье Кассовиц со своим фильмом «Ненависть». Он продолжил то, что значительно раньше сделал Б. Блие. Но если в 90-е годы молодые жители пригородов исповедовали в знак протеста ненависть и насилие, то в «Вальсирующих» они бунтовали против зажравшихся буржуа, «фраппировали» их своим скандальным поведением и грубоватой лексикой, добиваясь права жить так, как им хочется.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии