Женский монастырь отдыхает

– Да уж, оно было, прямо скажем, отнюдь не радужное, – согласился Стасов. – Через полтора часа – еще одна новость. Мне сообщают, что сестра родила мертвого ребенка, тоже мальчика, но пока ничего не знает об этом. Роды были слишком скоротечными, много внутренних разрывов, она в операционной, с ней работает хирург. Муж Лены в это время был на работе, и все эти новости мне пришлось принять на себя. Вот тут со мной началась настоящая паника. Я не знал, что делать, куда бежать, к кому обратиться за помощью. Впрочем, это совсем неудивительно, я был тогда совсем молодым, неопытным аспирантом. Главврач пригласил меня к себе в кабинет и, налив полстакана спирта, чуть ли не насильно заставил меня выпить. И когда я немного успокоился, он подал мне идею о том, чтобы отдать сына сестре. Он убедил меня в том, что это самый лучший вариант, какой только можно придумать. «Сестра – это родная кровь, и твой сын будет расти у тебя на глазах, ты в любое время сможешь его видеть, – сказал он мне. – Только мой тебе совет: ничего не говори ей об этом. Ее ребенка мы оформим как твоего, на самом деле погибшего во время родов вместе с матерью. А твоего мальчика зарегистрируем под ее фамилией, и все будет хорошо. В твоей семье произошла трагедия, и я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Разве тебе будет легче, если и в семье твоей сестры тоже поселится горе? Ведь ты мне сам рассказывал, как долго она ждала этого ребенка, не могла забеременеть и, когда это наконец произошло, она была так счастлива. Представь себе, что будет с ней, когда она узнает, что ее долгожданный ребенок мертв. Ты еще молод, пройдет какое-то время, и ты снова женишься. Какой бы хорошей ни была твоя будущая жена, для твоего сына она все равно будет мачехой. А Лена будет ему прекрасной матерью, и муж у нее замечательный. Я не могу заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь, я просто даю тебе совет. Не торопись, подумай, я прекрасно понимаю, что это очень ответственный шаг. Но, полагаю, ты поступишь правильно. Твою жену уже не вернуть, а теперь представь, что будет с твоей сестрой, когда она узнает, что ее ребенок погиб?» – повторил он.

– Наверное, именно эти слова подействовали на меня тогда больше всего, – грустно вздохнул Стасов. – Леночка действительно очень ждала этого ребенка. Она с такой любовью готовила для него детскую комнату, – улыбнулся он. – Я очень люблю свою сестру, мы всегда с ней были не просто родственниками, а и большими друзьями. Мы и сейчас друзья.

– И вы согласились, – тихо проговорила Галя.

– Да, я согласился и ни разу не пожалел об этом: у моего сына прекрасные родители.

– Они до сих пор ничего не знают?

– Нет, об этом никто не знает, кроме меня и врача роддома, но он умер четыре года тому назад. Впрочем, он не собирался никому об этом рассказывать и хранил эту тайну много лет. Так что никто ничего не знает. Нет, кажется, я ошибаюсь, теперь знаете вы, – невесело усмехнулся он. – Не могу понять, почему я с вами так откровенен? Впрочем, какая разница? Наверное, мне давно пора было выговориться. Я ведь тоже храню эту тайну уже тридцать два года.

– Да уж, представляю, как вам было тяжело, – посочувствовала ему Люсьена.

– Согласен, нелегко, особенно когда твой родной сын называет тебя дядей Женей. Вот и представьте мое состояние, когда единственный сын попал в тюрьму. Да, я согласен, за преступлением должно следовать наказание, но он – мой сын. Ведь я так больше и не женился, у меня нет детей, только он. Для кого мне еще жить? Для кого я столько работал? Я не могу позволить, чтобы он похоронил в тюрьме свои лучшие годы.

– Как же вы собирались произвести замену в тюрьме? – с любопытством спросила Люсьена.

– Я вам сказал, что уже все произошло, – напомнил Стасов. – Мой сын на свободе, а его место занял Максим, теперь он – Олег Котов.

– Но как это возможно?

– После того как Олега осудили, адвокат, которого мы для него наняли, подал кассацию на обжалование приговора, и Олега оставили в тюрьме до решения суда. Потом его должны были перевести в колонию, и мне пришлось очень постараться, чтобы этого не произошло. Мало того, мы с адвокатом сделали все, чтобы у него была отдельная камера. В дальнейшем у него обнаружилось заболевание, которое... впрочем, вам это совсем неинтересно. Главное, что Олег оставался в тюрьме, а последние два месяца лежал в тюремном госпитале. Не далее как вчера произошла замена. На машине «Скорой помощи» из тюрьмы был привезен один пациент для снятия кардиограммы сердца, а потом его вернули обратно. Вы наверняка поняли, что увозили совсем другого пациента, а именно Олега Котова.

– А он был в курсе того, что вы делаете ради него?

– Частично.

– А кто же ему передавал все эти сведения?

– Я же вам озвучил сумму, которую получил начальник тюрьмы, – напомнил Стасов.

– Надо же, как просто у нас можно убежать из тюрьмы, были б деньги, – хмыкнула Люсьена. – Обалдеть, я в шоке!

– Можно подумать, это новость, что у нас за деньги тебе Останкинскую башню к дому пододвинут, только заплати, – хмыкнула Галина.