Женитьбу не предлагать

Слава богам! Я впервые скакала на лошади и также предсказуемо рухнула на землю. Ноги болели нещадно. Пока Ушастик складывал костер, привязывал лошадей и наполнял влагой флягу, я как мешок муки лежала, любуясь синевой неба и гадая какие фигуры делают облака.

Вот дал же начальник напарника! В пору его ударить чем-нибудь потяжелее. А нельзя. Какая жалость.

Когда из седельной сумки эльф достал лук и стрелы, заинтересовалась я. Но он ничего не собирался мне объяснять.

Кое-как покинув травяное ложе, я присела у костра. Пока кое-кто будет стрелять дичь, можно взять след.

Сконцентрировавшись, увидела, как загорелся магией путь сбежавшей девушки. Где-то далеко-далеко маячил замок. К моему глубокому сожалению, та феечка оказалась права.

Ушастик вернулся вскоре. Кинув добычу на мое платье, приказал разделать кролика. Сам бы попробовал сначала! Я пыталась и так, и этак, но шкура упорно не хотела слезать с мертвой тушки, зато кровь красиво украсила мой наряд. Вдоволь поиздевавшись надо мной, напарник все же сжалился и сам приготовил нам еду. Какая щедрость!

Приготовленный на огне кролик все же оказался вкусным. О, как же проголодалась. Если бы тут находился кабан, я бы и его съела. Ушастик упорно игнорировал мои вопрошающие взгляды. Как только с едой покончили, он хотел вскочить на наших лошадей и мчаться вдаль, к замку. Ага, сейчас.

— Я даже встать не могу! — о чем непременно сообщила своему спутнику.

Решился данный вопрос очень оригинально. Прямо в стиле эльфов. Он перекинул меня на седло и вез как пленницу. Отлично! Мои косы захватили все, что можно по дороге — камни, веточки, листья. А ведь для женщин волосы это гордость. Моего напарника это не заботило.

Очередной привал состоялся поздним вечером. Лошади устали. Зато я смогла нормально ходить и натаскала хвороста. Костер опалил меня пламенем, но мне уже плевать. Хотелось тепла. Хотелось согреться в незнакомом месте.

Сумка под голову, плащ вместо одеяла. И мне все равно холодно. Я почувствовала тепло рядом с собой и чье-то дыхание. А потом провалилась в благостный сон. Никогда не думала, что эльфы могут быть такими горячими.

Пропажа обнаружилась на следующий день пути. Девушка, больше похожая на чудо лесное, упрямо брела через лес. Силы её покидали с каждым шагом.

— Вам помочь? — спросила я, спрыгивая с лошади, — Вы от кого-то бежите?

— От любви, — вздохнув, сообщила девушка.

— Я поохочусь, — проговорил Ушастик, снимая седла с животных. Он давно остановился и прислушивался к нашему разговору. Теперь же решил оставить одних.

— То есть вы влюбились в кого-то? — с подозрением поинтересовалась.

— Да, — сказала девушка, — мужчина похитил меня от родителей и держал в своей лавке. Он обо мне заботился. Но думал, что я не люблю его и затеял ритуал по соединению сердец. Я испугалась и сбежала от него.

— Вы его любите? — пораженно переспросила я. Собеседница кивнула.

Чем дальше в лес, тем злее дятлы. А в нашем случае — чем дальше в лес, тем ближе замок. Пока Ушастик колдовал над едой и водой, я лечила девушку. Еле уговорила её добраться с нами до дома эльфа, а затем вернуться к любимому магу.

К родовому строению Ушастика мы добрались уставшие, голодные и грязные. Я сама походила на лешего, спутница — на горного тролля и только дитятко леса выглядело как с иголочки.

Зато, когда мы показались на пороге, то тут же попали в руки слуг. Меня и девушку отправили сначала в ванну — приятная горячая вода с маслами смыла всю дорожную пыль. Затем нас облачили в шелковые платья, хотя платьем назвать это очень сложно — никакого верхнего платья, только нижнее с вышивкой в виде листьев по лифу и с длинными рукавами. Волосы распустили и позволили водопадом лежать на плечах. Посмотревшись в зеркало, я сначала себя не узнала — лицо дышало свежестью, румянец горел на щеках, губы порозовели от естественной помады (ежевики). Зеленое платье подчеркивало мои волосы.

Ободренная, я вышла в коридор замка. И тут же заблудилась. Бродя по комнатам, гадала, где же моя.

Одна из спален привлекла мое внимание. Ушастик держал на коленях какую-то блондиночку, та же вполне недвусмысленно расстегивала его рубашку и играла с ремнем на его штанах.

— Что ты думаешь об Ивет? — спросила эльфийка.

— Я о ней не думаю, — откликнулся он, — я хочу тебя, Мармарэль.

Он уложил её на постель, снимая платье. Дальше я смотреть не стала. Убегая прочь, старалась сдержать злые слезы, которые все равно катились по щекам.

Зачем тогда он оказывал мне знаки внимания, если любит другую? К чему приносил букет? Ответов я не находила. Прислонившись к прохладной стене, зажала рот рукой, чтобы не закричать от боли. Сколько так стояла — не знаю. Но потом я чуть подалась вперед и уперлась в чью-то грудь. Подняв голову, встретилась с Ушастиком.

— Что с тобой? — ласково спросил он. Присмотревшись, заметила, что он сменил рубашку с синей на зеленую.

— Когда ты успел переодеться? — уточнила я.

Ушастик рассмеялся, а потом пояснил: «Ты видела моего брата-близнеца».

— И часто вы меняетесь? — недоверчиво поинтересовалась.