Жених напрокат

И Дэниэл решил, что повторит его, дав волю своей страсти, когда они останутся одни. А теперь чтобы избежать неловкости придется потерпеть.

Он осторожно взял лицо Шарлотты в руки и нежно поцеловал ее в губы.

Прием, который следовал за церемонией, должен был продлиться гораздо дольше и потому грозил стать большим испытанием, чем само бракосочетание. Но ничего не поделаешь, Дэниэлу приходилось сидеть, скрывая свою досаду, и главное – ничего не пить. Чтобы ночью все вышло как задумано, Дэниэлу необходимо было оставаться в здравом уме и твердой памяти.

– Красивая прическа, – похвалил Дэниэл, оторвавшись от губ Шарлотты. – И платье.

Ему хотелось прибавить «И то, что в платье, тоже», но он промолчал: это прозвучало бы как грубость.

Шарлотта удивленно и пристально посмотрела ему в глаза.

– Такие волосы лучше светлых? – спросила она очаровательно склонив голову набок.

– Намного, – ответил Дэниэл. – Ты была красивой блондинкой, но шатенка из тебя еще лучше. – Ему, бесспорно, хотелось доставить ей удовольствие сейчас.

Шарлотта счастливо улыбнулась.

Дэниэл тоже заставил себя улыбнуться.

– Я всегда питал слабость к шатенкам, – честно признался он.

Винс дотронувшись до локтя Дэниэла, прервал их разговор и подвел новобрачных к столу, чтобы расписаться в документах, которые они с Брэдом и Луизой состряпали накануне. Вспышки фотоаппаратов не прекращались ни на минуту, камеры продолжали снимать. Дэниэл вполголоса произнес «спасибо», а Винс тихо предупредил что собирается немедленно отправиться домой, чтобы во всем отчитаться Бэт.

– Улыбочка! – послышался голос фотографа – Жених! Улыбнитесь, пожалуйста.

Дэниэл улыбнулся.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Прости, я ненадолго – сказал Дэниэл, поднимаясь из-за стола и направляясь к отцу Шарлотты. Ее мать отлучилась на время, и место рядом с ним было свободно.

Застолье, длившееся уже час, было в полном разгаре. Подали закуску и горячее. Шарлотта сама выбирала меню, но к еде почти не притронулась.

Ее глаза были прикованы к Дэниэлу когда тот вдруг обернулся через плечо и перехватил ее взгляд. Смутившись Шарлотта тотчас отвела глаза в сторону и схватилась за свой бокал. Она мало ела, но вино пила с жадностью. Это было ее любимое – шардонне.

– Видишь все, как я и предсказывала – шепнула Шарлотте Луиза. – Глаз с тебя не сводит.

– По-моему все наоборот. Я… меня еще никогда ни к одному мужчине не влекло так, как к нему. Пожалуй, я все же возьму его с собой в отпуск.

Луиза тихо, с пониманием рассмеялась.

– Значит, теперь ты можешь догадаться, что я чувствую находясь рядом с Брэдом. Это все похоть.

– Похоть… – Шарлотта нахмурилась. – Неужели дело только в этом?

– В чем же еще? Господи, дорогая моя, только не воображай, что это любовь! Признаюсь, если бы не Брэд я бы тоже, скорее всего, глазела на этого Дэниэла.

– Прозвучало мое имя, я не ослышался? – встрял в разговор Брэд, сидевший, напротив, возле опустевшего стула Дэниэла.

Луиза сделала большие глаза.

– Подумать только стоит произнести его имя, и у него уже ушки на макушке. Вот мужчины! Да, Брэд мы обсуждали тебя, говорили, что ты очень хорош в смокинге.

– Я думал о тебе то же, детка.

– Что я хороша в смокинге?

Брэд рассмеялся.

– Ну и шутница ты, Лу! А вот и Дэн. Что, приятель готов произнести речь? Скоро начнем.

– Всегда готов, – ответил Дэниэл занимая свое место. – Твой отец, Шарлотта, говорит, что будет выступать первым.

– О чем вы с ним разговаривали? – полюбопытствовала она, не переставая думать о словах Луизы, что ее чувства к Дэниэлу обычная физиология.

– Ни о чем таком, что могло бы тебя заинтересовать.

Наконец объявили, что отец невесты просит слово, и Шарлотта притихла. Голова у нее шла кругом. Она решила, что Луиза все же права. Подруга знала что говорила, когда речь шла о мужчинах и женщинах.

Но даже если чувство, которое не давало ей покоя, и впрямь было тем самым, о чем твердила Луиза, она опасалась, что за несколько проведенных с Дэниэлом дней оно может превратиться в привязанность.

Однако Шарлотта не в силах была противиться соблазну. Разве что ночь не оправдает ее надежд.

Отец постучал пальцем в микрофон, и Шарлотта отвлеклась от своих мыслей. Пришло время произносить речи, чего Шарлотта ждала с опаской.

– Я не мастак говорить речи, – начал отец. – Я фермер, а фермерам, как известно, лучше рот не открывать, а зад не отрывать от сиденья трактора.

В зале послышался смех. Одной Шарлотте было не до веселья. Близость сидевшего рядом Дэниэла не давала ей покоя. Ее нервы напряглись, как струна.

– Вот я и говорю: нам, фермерам, лучше сидеть у себя в деревне. Но я не только фермер, я еще и отец, а отец на все готов ради своей дочери. Вот потому-то я здесь, в этом богатом отеле, ем всякие деликатесы, пью дорогое вино. И скажу вам, не было еще в моей жизни дня счастливее.

Шарлотта вздрогнула, но Дэниэл крепко сжал ее руку.

– Постарайся выглядеть повеселее, – шепнул он ей. – Все думают, что ты влюблена в меня до безумия. Улыбайся почаще.

Шарлотта заставила себя улыбнуться, хотя от улыбок у нее уже сводило скулы.