Жених из моих снов

Готовлю я редко, но метко. Это что касается масштабной готовки, готовки с большой буквы – мясо там запечь или потушить, или пирог сваять, тоже умею. Яичницу сделать – я готовкой не именую. Для женщин не готовлю, хотя приобщила меня к кухне моя бывшая жена. Молодец женщина, все у нее в руках спорится. Если бы не была она столь амбициозной, до сих пор, наверное, были бы вместе. А так нет, ей карьера нужна была, а не муж. А мне все ж таки семейный очаг нужен, а не такая же, как и я карьеристка под боком, даром, что готовит обалденно, времени-то стоять у плиты у нее все равно нет.

Да, помню те веселые дни, когда мы только-только закончили институт, времени для нас двоих было много, и мы предавались кулинарии и любви, чередуя эти два чудесных занятия. Да, было время. А потом в наших жизнях появилась работа, и встала у обоих приоритетом номер один. Тогда же стало понятно, что мы с Ольгой скорее друзья-партнеры, нежели любящие друг друга супруги. Ее вроде бы все устраивало, а меня сразу нет. Понятия о семье у меня консервативные, и перестроиться я так и не смог.

Зато сейчас Ольга родила малыша, говорят, счастлива. Не знаю, то ли наработалась наконец-то, то ли женская природа взяла свое, а может, я был не тем самым мужчиной для нее. В любом случае хорошо, что нам обоим хватило ума и такта освободить друг друга.

Соседская дверь хлопнула, неужели явление Елизаветы народу?

– И чего трезвоните, Эдуард Витальевич? Соль по-соседски снова попросить?

– Нет. И Юля не дама моего сердца, мы с ней просто, просто, э, короче просто и все. Хватит уже о ней. Ты одна? Почему телефон выключила? – отвечаю невозмутимо, параллельно осматривая помещение на предмет нежелательных гостей.

– Но вы же сами уже пробежались по квартире и видите, что одна. А телефон разрядился.

– Я же звонил! Волновался! Юлю выпроводил почти сразу же, думал, ты на лавочке сидишь, меня ждешь, а тебя и след простыл!

Далее я горячусь, высказываю свои опасения по поводу ее светловолосого друга. Звучит, боюсь, слишком эмоционально для человека, которому должно быть в общем-то все равно.

– Нет! Сама гуляла! Нужны вы мне, мужики, аж дальше некуда. А теперь попрошу вас покинуть жилое помещение, я устала, находилась, хочу прилечь. Мне, как вы изволили выразиться, мой хахаль так на мозги не капает, как вы только что.

– Серьезно, что ли, сама гуляла?

– Да. Это имеет значение?

– Ты голодна? Я там ужин приготовил, может, теперь у меня посидим? – тут же сменяю я гнев на милость.

Небольшой спор, и вуа-ля.

– Ладно, несите. Оставите на кухне, если что, а я в ванную, – и действительно уходит в ванную комнату.

Я на всех порах мчусь к себе в квартиру за кастрюлей с мясом и миской с салатом. Дожили, уже романтические ужины организовываю. Н-да, видела бы меня сейчас Ольга, не поверила бы, что это я.

Блин, что вообще за девушка!? Где свечи, где красивые салфетки, фужеры? Да у нее даже посуда вся разная, словно собрана из десятка разных сервизов, в которых остальные тарелки давно разбились. Вот что, мне еще и посуду свою нести? Нет, не стоит, обидится. Я бы обиделся.

Выхожу из кухни в прихожую позвать девушку к столу, а она как раз открывает дверь ванной, совершенно однозначно позабыв про меня, потому что стоит ко мне полубоком абсолютно без одежды, вытираясь большим махровым полотенцем.

Я понимаю, что в данной ситуации самое правильное – это юркнуть обратно в кухню, дабы не смущать ни себя, ни Лизу, но я не могу. Так и стою, открыв рот и жадно впитывая каждый изгиб, каждый сантиметр ее стройного тела, которое все еще оставалось непознанным для меня, от того еще более желанным.

А тем временем девушка поворачивается ко мне лицом… А я, естественно, не успеваю притвориться слепым.

Глава 27

Элиза

Сегодня Эдвард сам на себя не похож – обходителен, мил, внимателен. Мало того, что провел целый день со мной, так еще и вечером не отходит. Мы сидим пьем чай на веранде, я занимаюсь рукоделием и даже осмеливаюсь рассказать мужу парочку забавных историй про наших соседей, по крайней мере мне эти истории кажутся весьма забавными. А Эдвард не только не смотрит на меня своим фирменным взглядом а-ля «какая же у него супруга недалекая идиотка», но и позволяет себе улыбнуться. Улыбнуться! Как будто ему действительно весело, как и мне. Моя дорогая Мередит Сэмпл наверняка спросила бы напрямик, в чем дело, но я не она. Я чихнуть стесняюсь при муже, чего уж говорить о расспросах про настроение. И потом, еще рассердится на меня, станет снова колючим и чужим, оно мне надо? Нет. Вот и наслаждайся, милая Элиза, моментом.

О нет! А вдруг он решил со мной развестись!? Конечно, наше общество не одобряет распад семьи, но мужчину традиционно поддержат, а вот на мне останется на всю жизнь клеймо прокаженной, чего бы там Мередит не говорила.

– Элиза, с тобой все в порядке? Что-то не так с твоим чаем? Давай я попрошу принести тебе свежий.

– Н-нет, все нормально, с-спасибо, – определенно что-то не то, должно быть у него появилась другая, и у них все серьезно. Рассказы о любовнице, видимо, были не такими уж и выдумками.