Женаты поневоле

У огромного ресторана, который сняли по такому поводу, нас снова тормозят. Опять плановые кадры для газет и журналов. Снова дежурные улыбки, красивые позы и естественные объятия.

Мы должны выглядеть счастливыми. Так сказала Лариса.

Дальнейшее смешивается воедино. Я кому-то улыбаюсь, с кем-то здороваюсь, принимаю поздравления. Отвечаю по сотому разу на вопрос - как же так вышло, что я втихаря вышла замуж и почему выбрала именно Мирона. Ему тоже достается - нас обоих буквально рвут на части - всем хочется узнать, почему Барская вдруг передумала выходить за Павлова, помолвка с которым давно была делом решенным. 

Родители Мирона рядом с моим отцом. Со стороны если посмотреть, то все очень рады тому, что их дети теперь женаты. Если бы только кто-то знал правду…

Пожалуй, я бы все вынесла, но тут появляется и сам мой бывший жених. Странно звать мужчину, за которого чуть не вышла за муж по имени отчеству, но к Илье Анатольевичу иначе просто язык не поворачивается обратиться.

Он вальяжной походкой идет к нашему столу. Пристально смотрит то на меня, то на Мирона. И меня пробирает до костей от того холода, что сквозит в его взгляде. Не знаю, как отец с ним договорился, но мне почему-то кажется, что обиду этот человек все равно затаил. 

- Варвара, отлично выглядишь, - выдает Павлов, оказавшись достаточно близко к нам. - Мирон, признаюсь удивлен, что ты сумел меня опередить. Но что уж, молодость дело такое.

Адамиди широко улыбается и кивает. Но я успеваю заметить, что взгляд у мужа совсем не дружелюбный.

- Любовь нагрянет, когда ее совсем не ждешь, - усмехается он. - Сердцу не прикажешь,

- Да-да, сердцу, - понимающе протягивает Илья Анатольевич. - Ну, совет да любовь,  голубки. Чтоб прожили все, что вам отмерено душа в душу.

Последняя фраза нехорошо царапает слух, но я не успеваю как следует ее обдумать, потому что ведущий объявляет первый танец молодых. 

Мирон выразительно смотрит на меня, и мне остается только подчиниться. Пока идем к центру зала, я с трудом выдерживаю всеобщее внимание. И только когда звучит музыка, меня слегка отпускает.

- Ты слишком напряжена, - тихо замечает муж.

- Туфли неудобные, - выдаю откровенную омазку. Звучит нелепо. Судя по смешку Адамиди это тоже понимает.

Больше мы не говорим. Но эти несколько минут, пока мы кружимся в танце, я прислушиваюсь к своим ощущениям и с удивлением понимаю, что рядом с этим мужчиной мне приятно находиться. В очередной раз признаю, что тоже поддаюсь его обаянию. Неудительно, что вокруг него постоянно вьются поклонницы. Даже здесь, на нашей свадьбе, я неоднократно видела, как девушки строили ему глазки. Правда, сам Мирон этого демонстративно не замечал, и, пожалуй, только это и спасало. Иначе настрой скатился бы окончательно на самое дно.

Как только стихает музыка, ведущий берет слово и начинает пространно рассказывать о том, как причудливо сложилась наша история любви, а я улыбаюсь так, что, кажется, мышцы лица сведет. Спектакль, который мы должны отыграть в самом разгаре, нельзя облажаться и сдаться на полпути.

Нас с мужем отпускают за наш стол, но проходя к нему, оборачиваюсь и тут же натыкаюсь на холодный взгляд Павлова. 

Нехороший такой взгляд.

Муж, заметив, что я торможу, оборачивается и вопросительно смотрит.

- Это все туфли, - натянуто улыбаюсь и тороплюсь к нашему столу.

А когда мы садимся, он неожиданно берет меня за руку и, наклонившись так близко, что остаётся всего пара сантиметров, выдаёт:

- А давай сбежим, Варь?

- 42 Варя -

Я непонимающе смотрю на мужа. Ну, не может же он это предлагать всерьёз? Хотя последние дни он и правда ведет себя странно. 

- Куда? 

- Да хоть куда, - пожимает плечами муж. - Так что? Готова свалить с этого праздника жизни?

- Зачем? - испуганно спрашиваю, представляя, как разозлится отец, если мы сорвем мероприятие. А главное, как потом отыграется!

- Разве тебе здесь нравится? Только не ври, что да. По глазам вижу, тебя и саму тут все раздражает.

В этом он прав. Однако…

- Мирон, не надо злить отца. Пожалуйста.

- Ты вроде взрослая девочка уже. Замужем вот теперь, а все по указке папаши жить будешь? - он вроде подшучивает, но взгляд уж больно серьезный при этом. Словно он что-то пытается из меня вытащить.

- Ты сам знаешь, что его лучше не выводить из себя.

- Я не дам в обиду. Он не поднимет на тебя руку, если ты этого боишься.

Отвожу взгляд и делаю вид, что внимательно слушаю ведущего. Зачем нам вообще эти разговоры? К чему?

Чувствую себя очень неуверенно, не понимаю, что за игру затеял супруг. С чего его вдруг стало задевать, что я подчиняюсь прихотям отца? Или он задумал устроить бунт? Тогда это очень и очень плохо.

- Пойдем, - вдруг говорит Мирон, пока я раздумываю, как бы утихомирить мужа.

- Куда? Ты что? Я не стану сбегать!

- Давай-давай, мы просто потанцуем.

- Но мы же только что…

- Не ломайся, сладкая, - включает он свое обаяние. - Идем, там будем не только мы.

В итоге я все же поддаюсь на уговоры, и мы снова оказывается на танцполе. Красивая мелодия задает романтичный тон. Мирон прижимается чуть ближе и наклоняется ко мне.