Жена проклятого некроманта

Несмотря на то, что сердце бьется где-то в горле, я намерена прыгнуть в портал и придушить гада собственными руками. Только бы успеть, пока проклятие не вошло в полную силу и не убило этого самонадеянного глупца!

— Что-то не так, — он говорит тихо, прерывисто, но я слышу.

— Пожалуйста, открой портал, Алистер!

Мужчина поднимает взгляд — растерянный, испуганный — и у меня сжимается сердце от нехорошего предчувствия.

— Я не чувствую его, ритуал не сработал.

Он не успевает больше произнести ни слова, как его тело охватывает судорога, а из горла вырывается очередной стон. И очередная конвульсия, из-за которой Алистер окончательно распластывается на полу, заваливаясь набок.

Мне нужно к нему, чтобы дать ему зелье, но эта чертова защита не пропускает!

— Алистер, сними барьер! — бью ладонью по невидимой преграде, но все без толку.

Он меня уже не слышит.

Отступив на два шага, я вспоминаю все, чему меня учил Хранитель. И начинаю атаку, желая только одного — устранить преграду. Мне нужно к Алистеру! Бью изо всех сил, выкладываясь по полной, так что сбивается дыхание, а перед глазами начинают мельтешить мошки. Комната наполняется тьмой, что как волны о скалы бьется о защитный барьер. Я стараюсь не смотреть на Алистера, дергающегося в конвульсиях, потому что знаю — стоит дать слабину, поддаться чувствам, и меня накроет паника, а вслед за ней и истерика.

Удар! Ещё один! И еще! Я сминаю преграду, как бумагу. А опустив взгляд, понимаю, что это вовсе не моя заслуга. Сила практически покинула Алистера, защита ослабла. Он ещё дышит. Прерывисто, но дышит. И смотрит расфокусированным взглядом куда-то вверх, словно он уже не тут.

Пока я лихорадочно вынимаю флакончик и, откупорив его, выливаю зелье в приоткрытый рот, могу думать только о том, чтобы оно сработало. Молиться всем известным богам и просить чуда. Устраиваю его голову у себя на коленях. И жду.

Текут секунды, минуты. Но ничего… абсолютно ничего не происходит. Сжимаю опустевший флакон в руках до боли. Стекло трещит. Еще немного и оно разлетится на осколки. Точно так же, как и мои надежды на хороший исход.

— Живи, — шепчу я, чувствуя, как по щекам бегут слезы. — Что же ты, проклятый некромант!

Стекло все же разлетается на осколки, впивается в ладонь. Но я будто бы этого не замечаю. С моих губ слетает какой-то бред, но я его не слышу. Перед глазами только бледнеющее с каждой секундой все больше лицо Алистера. И моя утекающая сквозь пальцы надежда.

— Живи, — прошу я, прикрывая глаза и обращаясь к Либитине. Знаю, что она может вернуть его к жизни. Лучше, чем какое-то зелье. Лучше, чем любые артефакты и чары.

Но не успеваю закончить свою мысленную молитву, как рядом раздается вздох. Я распахиваю глаза, в надежде на его выздоровление. Но… но это был лишь последний вздох. После которого остановилось сердце некроманта.

Я недоверчиво опускаю глаза вниз. Вижу перед собой мирно спящего мужчину, а в груди растекается льдом чудовищное непонимание.

Нет! Так не может быть! Почему он не просыпается?

— Хлоя, мне жаль, — доносится шелест Хранителя, но я отмахиваюсь от него, как от назойливой мухи.

Да что он понимает? Просто у зелья замедленное действие! Сейчас, надо ещё подождать и он обязательно…

— Ну же, просыпайся, — тормошу мужчину одеревенелыми руками. Меня охватывает какая-то веселость, из горла вылетает истеричный смешок. — Глупенький, на полу холодно. Алистер, вставай!

— Что случилось? Мы почувствовали смерть…

В зале оказалось слишком много народа. Шум быстро стих. Почему они все смотрят на меня с жалостью, сквозь слёзы?

— Хлоя, призови свою силу, — слышатся наставления Хранителя. — Ребята помогут тебе.

— Все хорошо, слышите? — голос надламывается, срываясь на шепот.

В ту же секунду запястье обжигает болью. Я опускаю глаза и вижу… вижу, как тает брачная татуировка, оставляя нежную кожу девственно-чистой.

Тогда и приходит осознание. Реальность, которую я гнала от себя, рушится на голову подобно камнепаду, грозя похоронить заживо.

Алистер умер.

Меня все же накрывает истерика. Вцепившись в мужчину руками, я трясу его, пребывая на грани сознания, и зову Либитину, прося все исправить. Вернуть мне Алистера.

— Либитина! — кричу, захлебываясь слезами. — Верни мне его! Слышишь?! Верни! Ты не можешь так со мной поступить! Верни мне моего мужа!

Не знаю, что происходит вокруг. И не хочу знать. Для меня больше ничего не имеет значения, кроме человека рядом. Я схожу с ума… Да! Я просто схожу с ума. Именно поэтому в ушах звучит чужой мелодичный смех.

А в следующий миг… Алистер вздрагивает и делает судорожный вдох. За ним еще один. И еще.

Я застываю каменным изваянием, не до конца веря тому, что вижу. Это реальность? Это на самом деле?

С каждым его вздохом я чувствую, как сила утекает из меня, и прикрываю глаза. Да это оно — зелье сработало! С трудом дожидаюсь, когда мужчина откроет глаза и посмотрит на меня, я все же уплываю во тьму. Последним, что слышу:

— Я видел Либитину. Она мне все рассказала.

Глава 21. Наказание за жадность