Жена по обмену

Вот это я понимаю, возрастной ценз. Подергиваю плечами, точно сбрасываю с них прилипшую паутину.

— Кому рассказать, не поверят, — замечает Мина.

— Вот и не болтай, — предупреждаю я. — Все, что увидишь и услышишь сегодня, должно остаться тайной для других.

Мина живо соглашается и продолжает таращиться по сторонам. Впрочем, как и я. Мы как раз подъезжаем к одному из отдельно стоящих трехэтажных домиков. Крытый красной черепицей, он напоминает огромный гриб на плотной ножке, скрывшийся в густых зарослях деревьев. По одной его стороне ползет оранжево-желтый плющ, обвивает белый резной балкончик. Там-то и разместилась светловолосая девушка в лиловом платье.

При виде нас она вскакивает с кресла. Устремляет взгляд вдаль, приложив маленькую ладонь козырьком ко лбу. Узнает Бэла и приветливо машет.

— Это моя Лия, — замечает Бэл, не скрывая восхищения в голосе.

Возле ворот нас уже встречают слуги. Помогают выйти их кареты, приглашают нас с Бэлом в дом. Мину потихоньку уводят на кухню.

Вхожу в просторную, шикарно обставленную гостиную.

— Какая красота…

Словно погружаюсь в сокровищницу падишаха: всюду серебро, мрамор, драгоценный хрусталь. Даже к шелку штор добавлена серебряная нитка. Каменные изваяния, изображающие застывших в эротичных позах любовников. Будто вот-вот оживут и продолжат игрища. В камине овальной формы приветливо потрескивает огнь. Над всем этим великолепием плывет аромат благовоний: сандала и амбры.

Вся обстановка словно призвана пробудить тайные желания, заставить расслабиться, позабыть обо всем на свете.

— Направится? — улыбается Бэл. Дожидается моего кивка и замечает: — Это Лия сама придумала.

И я даже догадываюсь, на чьи деньги воплотила мечты в жизнь. Даже по меркам Алатны гостиная обставлена дорого. Но и во вкусе хозяйке не откажешь.

— Из нее бы получился отличный дизайнер, — замечаю восхищенно. — Клянусь, если надумаю затеять ремонт, обязательно приглашу Лию.

В гостиную вплывает и сама хозяйка. Внешне она напоминает лилию, не даром ее имя созвучно с названием этого цветка. Лия такая же хрупкая, изящная, со светлыми с пепельным оттенком волосами. Голосок у нее тоненький, кожа бледная, а глаза — непропорционально большие для узкого личика. Кажется, теперь я знаю, с кого рисуют японцы свои анимэ.

— Не знаю, кто такие дизайнеры, — замечает Бэл. Целует Лию в подставленную щеку. — Но наверняка это что-то прекрасное.

— Не что-то, а кто-то, — улыбаюсь я. — Дизайнеры ― своего рода художники, которые помогают создавать интерьер помещений. Подобрать тона, стиль мебели, материалы. У Лии определенно талант.

От моего замечания высокие скулы Лии покрываются румянцем.

— Мне так редко доводится общаться со сверстницами, — замечет она. — Для меня это честь, познакомиться с вами, сати Тамани. Бэл много рассказывал о вас.

— А вот мне про вас ничтожно мало, сати Лия, — признаюсь в ответ.

— О!.. — восклицает она. — Я всего лишь куртизанка, ко мне не обращаются «сати». Ведь у меня нет ни родового имени, ни магии, ни способностей к механике.

Боже, как все запущено. И в то же время очень знакомо.

— Мне кажется неверным подобное разделение, — замечаю и улыбаюсь Лие. — Вы кажетесь мне истиной сати. В то время как многие богатые и одаренные знакомые таковыми не являются. Кто захочет поспорить, тот просто не знаком с моей сестричкой Алией.

Бэл заключает куртизанку в объятия и смотрит на меня с восхищением. В его глазах я вижу отражение собственных чувств.

— Видишь, Лия, я же говорил: сати Тамани особенная! — восклицает и тут же кличет слуг: — Предлагаю отметить успешно начатое знакомство бутылкой домашнего вина.

К отменному ягодному вину подают холодное мясо, печеные овощи, фрукты, сыры. На отдельном блюде вносят пирог — по запаху напоминающий рыбный.

— Я сама готовила, — признается Лия и мило румянится. — Для особого гостя особое угощение.

— Знает, что я люблю, — подмигивает Бэл. — У Лии много талантов.

— Полагаю, вы имеете в виду не только пироги, — смеюсь я. — Но и угощения другого рода.

Бэл удивленно кашляет и кивает. Смотрит на Лию с обожанием. Потом вспоминает, что порядочной сати, то есть мне, как бы не положено вести подобные разговоры.

— Простите мою дерзость, — кланяется Бэл все в той же дурашливой манере, модной в этом удивительном мире. — Мне не стоило затрагивать темы, способные смутить незамужнюю сати.

Да черта с два меня смутишь упоминанием о сексе. И то обстоятельство, что я неожиданно вновь оказалась девственницей, ничего не меняет.

— Бросьте, рейн Бэл, мы же с вами договорились, что я необычная сати, — заверяю друга. — При мне можно спокойно обсуждать любые темы. В том числе все то, что происходит между супругами в спальне. И не только.

— Не только между супругами или не только в спальне? — шутит Лия.

После двух бокалов вина она смелеет и перестает притворяться чопорной и холодной. Дерзкой и острой на язычок она мне нравится больше.