Жена напрокат

— Кстати, прикольные трусики. Сы-ы-ыр-р-р-р! — хохотнул Смоляков за дверью. — Я же говорил, что ты — мышка!

Я покраснела, покосившись на своё бельё. Угораздило же меня именно сегодня надеть ЭТИ трусики с рисунком из жёлтых треугольников.

— Это никакой не сыр! Это абстракция! — возмутилась я, поняв, что теперь нужно переодеться полностью или я буду чувствовать себя неудобно.

— Отличная мышеловка, я оценил! — отозвался Смоляков.

Ар-р-р-р! Как же сильно он меня бесит!

Я разозлилась и переоделась очень быстро, уложившись минут за пять. Потом распустила дульку и причесала белокурые локоны, которые, конечно, стали волнистыми из-за скрученного состояния.

Пальцы сами схватили тушь и гель для бровей. Это всё делала не я, честное слово. Просто моё тело перехватило управление над разумом и захватило власть над мозгом.

Дойдя до двери, я поняла, что нога, о чудо, почти не болит!

«Надо бы забрать у Смолякова тюбик с чудодейственным гелем!» — коварно подумала я.

— Уже собралась? — хмыкнул Даниил и, не стесняясь, оглядел меня с ног до головы.

— Понравилось? — не удержалась я от вопроса, стараясь выглядеть уверено, но чувствуя внутри страшную болтанку, как во время шторма.

— Мирон нас уже заждался, — ответил Смоляков, идя за мной следом.

Я закрыла дверь на ключ и развернулась, уткнувшись в Смолякова.

И вот зачем, спрашивается, так сильно прижиматься? Мои глаза оказались в районе мужского кадыка, и для того, чтобы посмотреть в лицо хоккеисту, пришлось поднять лицо.

— Очень.

— Не поняла.

— Ты спросила, понравилось мне или нет. Отвечаю. Пон-ра-ви-лось, — по слогам ответил Смоляков и опять подхватил меня.

— Отпусти сейчас же! — возмутилась я. — Я и сама могу спуститься! Теперь могу, — поправила я себя.

— Не стоит так сильно полагаться на действие лекарства, — улыбнулся Даниил. — Будешь хорошей и послушной Мышкой, помажу твою ножку на ночь, чтобы не болела.

Ночь. Смоляков… Чёрт! Это неправильный логический ряд, нужно срочно переключиться на что-нибудь другое.

— Не называй меня мышкой, Смоляков. У меня есть имя, — попросила я, игнорируя сильное сердцебиение.

— Конечно. Как скажешь, мышка. Ой, прости, На-а-а-астенька!

— Прекрати! Или я с тобой никуда не поеду.

— Или я скажу Мирону сразу, что я — его отец.

— Думаешь, я боюсь этого? — спросила я с вызовом.

— Думаю, что ты не очень рада внезапно появившемуся папаше Мирона, только и всего.

И опять Смоляков оказался прав. Чёрт бы его побрал!

Во дворе дома нас ждал сюрприз. Я увидела подругу, Ингу, спешащую домой после работы. Она округлила глаза и улыбнулась:

— Привет, Настя!

— Привет, — промямлила я в ответ, понимая, что потом подруга из меня всю душу вытрясет, желая узнать правду.

14. Настя

Я ожидала, что Смоляков отвезёт нас с сыном в пиццерию. Недалеко от нашего дома, буквально на соседней улице как раз была такая: небольшая и недорогая.

Но Смоляков привёз меня и сына в итальянский ресторанчик. Мы сидели на уютной верандочке на открытом воздухе.

Мирон уплетал пиццу за обе щеки, я ковыряла вилкой салат, настороженно глядя на Смолякова. Настороженно и чуточку заворожённо.

Всё-таки он — красавчик, даже несмотря на сломанный нос. Широкое, мужественное лицо с аккуратной щетиной и бородкой располагает к себе.

Смолякова не портит даже заживающий синяк желтоватого цвета у края левого глаза.

А когда он улыбается, становится не по себе! Как будто создатель выкручивает жар лучей солнца на полную мощность, и становится одновременно тепло и жутко волнительно.

Поневоле я сравнивала Мирона и Даниила: чертовски сильно похожи.

Надеюсь, сынишка не станет спрашивать, почему он так похож на своего нового лучшего друга. А Смоляков всего за каких три часа успел занять место «нового лучшего друга» Мирона.

Чересчур активный! Хотя он же нападающий! Кажется, нападающий?

Но теперь я уверена, что после того, как Смоляков исчезнет за горизонтом, я обязательно посмотрю сведения о нём в интернете.

После того, как Мирон съел пиццу, побегал вокруг фонтана в парке напротив, распугал всех голубей и, наконец, попросился домой, я мысленно вздохнула. Всё, можно возвращаться!

Но не тут-то было.

Мирону захотелось ещё и мороженого. Причём, он успел получить заветный рожок, но не успел его съесть. Так и уснул, сидя на скамейке, уткнувшись лицом в мощное плечо Смолякова.

— Уснул, — тихо сказал Смоляков.

Я хотела забрать мороженое из кулачка сына, но не успела. Мороженое размазалось по белой футболке Смолякова.

— Извини, — поморщилась я.

— Ерунда, — милостиво махнул Смоляков, подняв сына.

Мне ничего не оставалось, кроме как идти за ним, думая о том, что сегодня Смоляков чересчур долго на руках нашу небольшую семью. Сначала — меня, теперь — сына.

Кстати, слова Даниила о мази оказались пророческими. Действие чудо-препарата заканчивалось, и я чувствовала подступающую боль.

Я облизывалась, глядя на бардачок в машине Смолякова, ощущая себя едва ли не воровкой.